- Черт! Как же так! – Вырвалось у Арланда, и он вспомнил слова Абегуса.
- Что-то не так?
- Да все так! Уже поздно. Я не смею здесь оставаться. Завтра займусь вашим делом. Скажи, пожалуйста, где в Каире я могу раздобыть себе хороших трудяг? Мне необходимо больше людей, а то я стольких уже потерял. Отступать мне теперь слишком поздно, я не смогу простить себе очередного тотального провала.
- В Старом Каире вы найдете кого нужно. Там много желающих слегка разбогатеть, но будьте осторожны, там не везде безопасно.
- Спасибо, я это учту. И прими еще раз мои соболезнования. Прощайте Хаффа, судьба вряд ли еще раз сведет нас вместе.
- Арланд! – Одернула она его руку.
- Да?
Жена Расула прижалась к Ферлоу и неожиданно для полковника впилась в его сухие губы. Он было поддался соблазну, но спустя несколько секунд к нему вернулась ясность, и он отпрянул от нее.
- Хаффа, милая! Это все неправильно. Мы не должны так поступать, будет не честно по отношению к памяти Расула. Ты в отчаяние, и я понимаю тебя, но прости, я не могу так поступить. Мы много выпили, и ты завтра сама пожалеешь, что так поступила. Нам лучше разойтись. – Он повернулся к ней спиной, но ее помутившийся разум не позволил ему уйти.
Хаффа нежно схватила его за промежность, подняв сильное напряжение в его гениталиях.
- Постой! – Хриплым голосом проговорил полковник.
- Завтра я буду об этом жалеть. – Как всегда непринужденно заговорила она. – Но сегодня я хочу полностью забыться и уйти в себя. И хотя бы всю ночь не думать о том страшном ужасе, что ждет меня утром. Мне больно, очень больно. Уважь меня, войди в мое тело и переспи со мной.
- Но… - Она не давала ему сказать и слова.
- Я вся горю и таю. Пойми, мне просто это необходимо, а иначе я просто сойду с ума. Прошу, не будь так жесток к моим мимолетным чувствам к тебе. – С этими словами ее рука уже вовсю исследовала все то, что Ферлоу всегда хранит в своих штанах.
Хаффа знала толк в своем деле и так сладостно играла с его яичками, что он и не заметил, как его руки стали с грубой силой охватывать ее грудь. Они разместились в гостиной, и уже не что не могло остановить осуществляющейся порок. Когда ее губы добрались до основания его члена, он стал всеми фибрами своей души ощущать движение ее горла. Волны блаженства, пробегавшие по его телу, стали мощнее и были готовы словно цунами залить все ее побережье. И в то же время он чувствовал, как его баюкает подводное течение; мгновенный жар охватил его, и он не мог с этим нечего поделать. Стенки ее горла мягко сжались, и вся ее энергия разом сосредоточилась в члене. Оргазм исторг у Ферлоу дикий вопль! Никогда в жизни он не испытывал подобного наслаждения. Ей и самой настолько нравилось делать ему все эти приятности, что ее бедная голодная киска стала истекать реками желаний. Хаффа сразу же кончила от малейшего легкого прикосновения его грубых пальцев до ее влажных половых губ. Он щедро накрыл ее маленькое тело мимолетным прикосновением, и ее мозг переполнился горьковатым опьянением ожиданий. Отдавшись бойким потокам страсти, таким далеким от внешнего мира, она ощутила, как он скользнул в нее. Сегодня он любил ее с такой нежностью, как казалось ему в ту ночь, как никогда прежде свою дорогую Аливию. Арланд постоянно поглаживал ее хрупкую шейку, пока низкие ритмичные стоны не начали вырываться у нее изнутри. С каждым движением его тела в ней разворачивалась новая вселенная. И лишь к позднему утру, в этом диком женственном теле взорвалась шальная ракета. Долгое время, после всего произошедшего с ними в эту длинную тихую ночь, они провалялись в кровати, прижимаясь друг к другу. Им будто не хотелось расставаться, и они были готовы забыть обо всем и убежать от всего горя и нависших проблем прочь. Чтобы никто не смог их найти. К обеду их головы просветлели, и Ферлоу понимал уже обратное, а именно один только факт, что ему нужно как можно скорей покинуть этот дом. На душе, как и сказала Хаффа, была только боль, но сожалеть о случившемся он не мог себе позволить, да и не хотел. Так немыслимо и блаженно ему еще никогда не было.