- Аливия, солнце, ты как?
- Как-то неважно. Но вы не расстраиваетесь. Я не для того сюда приехала, чтобы вот так взять и умереть. Не за что не сдамся.
Ферлоу схватил врача под мышку и отвел его в сторону.
- Какой прогноз?
- День, может два, но не больше.
- Может хоть дотянет до водоема, а там глядишь, да чуточку дольше продержится. А ты в свою очередь сможешь ее вытащить.
- Сомневаюсь, сильно сомневаюсь. Она умрет. Я бессилен.
- Черт, черт, черт. Но так нельзя! Нет. Я не позволю.
- Спокойнее, - подхватил его Берни, - не горячись, так ты все равно ничем не поможешь. Отдохни чуток. Уже ночь. Ложись спать.
- Нет, я побуду с Аливией.
Наутро случилось непоправимое. Все зараженные, кроме одного чернокожего амбала и Аливии, скончались. Ее охватила паника.
- Тише, тише, успокойся. Не плачь. Прошу тебя, умоляю, не плачь. – Успокаивал ее полковник. – Я не могу на это смотреть, я сейчас тоже расплачусь. Это я виноват. Загубил такую красоту. Прости меня, прости, пожалуйста. – Его подступившие к глазам слезы, стремительно поползли по его щетинистой щеке и частыми каплями попадали на сухой бессердечный песок.
- Нет. – Заговорила Аливия пересохшим голосом. – Вы меня силой сюда не тянули, я сама на это пошла. Поэтому только я в ответе за свою судьбу, и никто другой. В конце концов, я не маленькая девочка…
Но, не успев до конца закончить фразу, она потеряла сознание.
- Дартан! Дартан! – Орал Ферлоу во все горло, призывая врача. – Что с ней. Скажи, что это еще не конец.
- Возможно пока еще и не конец. Обморок, главный симптом заразы, которую они подцепили. Так было со всеми. Правда, я думал, они дольше продержатся. Это уже в шестой раз за ночь.
Он быстро накапал ей какой-то жидкости, и через пятнадцать минут она вновь обрела сознание.
- Аливия, я давно хотел тебе сказать, что полюбил с первого взгляда. Еще там, в ресторане я хотел обмолвиться, как сильно ты впала в мою душу. И даже после. Но все никак не мог решиться. Я понимаю, совсем не подходящий момент, но я люблю тебя Аливия. Люблю всем сердцем. Люблю, как никогда никого не любил.
От этих слов она разрыдалась и пала в истерику. Своих чувств она ему сказать так и не успела. Спустя пару минут пролитых слез, Аливия снова пала без чувств и уже в себя больше не приходила, хоть и оставалась пока еще живой. Эта была и есть последняя стадия заболевания, следующая грань – смерть.
Минула ночь, все оставалось без изменений. Все устали, приходилось помалу спать, стараясь пройти большее расстояние зыбучего песка.
- Арланд! У меня для тебя плохая весть.
- Аливия?
- Нет. Краун Трейн.
- Что уже могло произойти с капитаном. Он не дня не просыхает.
- Зной поломал его. Этой ночью он покончил с жизнью.
- Да, - сказал Ферлоу, с грустью опуская резко потяжелевшие глаза, - над нами явно нависла какая-то могучая тень. Хоть я и никогда не верил в черные силы, но здесь что-то есть. Однозначно есть. И как он это сделал.
- Повесился на том старом дереве. Его уже сняли, а то народ и так весь на нервах.
- Когда, наконец, наступит удача нам на пятки.
- Боюсь признавать, но наверно уже никогда.
- Не гони лошадей.
- А что ты можешь изменить. Воды нет. Есть теперь из-за этого, многие отказываются. Все предрешено, мы умрем.
- Я верен своей судьбе до последнего, удача придет. Хорошо, пятнадцать минут на сборы и пора к ручью. Если еще день пережить удастся, то завтра будем у цели.
Быстро идти больше никто не мог. На часах еще два часа пополудни, ориентировочно должны были прибыть часам к трем ночи. Но с таким движением, хотя б к утру поспеть. Полковник, смотря страдания Аливии, постоянно орал во все горло, подгоняя толпу. Его усилия ушли не напрасно. В четыре утра проводник жестом остановил движение.
- Тише! Остановитесь. Ура, вы слышите? Вода!
- О чудо! – Воскликнул Бернард, с трудом открывая полностью пересушенный рот.
Вся экспедиция, все те, кто смог пережить весь этот ад, как на втором дыхание ринулась на звук журчания ручья. Не успели они перескочить преграждающий им путь овраг, как их остановил злой рок, издав у ног предупредительный выстрел.