Это оказался удивительный вечер: девушка и молодой мужчина сидят на кухне, душевно беседуют, но оба чувствуют себя абсолютно свободно, без какой-либо скованности, и без каких-либо романтических намёков, которые тут были бы не к месту. Валерия чувствовала себя освободившейся от горечи утраты, от той тоски, которая ещё недавно, сжимала грудь тисками боли, при воспоминаниях о потери бабули. Это был прекрасный вечер, несмотря на «сюрприз» от Артура.
Но на город опустился вечер. И как бы хорошо не сиделось, за очередной чашкой чая Лера тактично намекнула гостю о времени. Он извинился, что так долго засиделся, и направился в сторону выхода. И тут, дверной звонок ожил. Видимо, вечер ещё не закончился…
***
Здравствуйте, уважаемые читатели!
Какие у вас есть предположения, кто же это мог пожаловать, на ночь глядя?
А ответ на этот вопрос, я дам в ближайшие дни.
С уважением, Ваша Мари!
***
- Вы что мне говорили, что обещали? Что Ваша племянница – тихоня, божий одуванчик, сама покорность, беспрекословно всё подпишет, проблем не будет. А в итоге что? – кричал в трубку Шабрин.
- Не орите на меня, а толком объясните, что Вы мне хотите сказать. – ответила Нина. Звонок адвоката был совсем некстати. Нина была занята обыском в комнате дочери.
- Какие-то типы выяснили, что выписка из психдиспансера – липа. И меня, и моего знакомого врача, навестили и нехило так побеседовали. Врач теперь трясётся, как осиновый лист, отказывается от дальнейшего сотрудничества. – Шабрин и сам сейчас мало напоминал адвоката, скорее смахивал на истеричку.
Ещё вчера, он мог нормально мыслить, делать логические выводы. Что же могло послужить причиной таких проблем, где же были допущены ошибки, кому звонить и просить помощи, как же разруливать эту ситуацию, чтоб выйти из неё с наименьшими потерями? Но сегодня, после звонка из прокуратуры, он стал паниковать. А паника, никогда не бывает союзником, а скорее – врагом. Он подозревал, что с этим ему будет нелегко справиться, и он уйдёт в очередной запой, чтоб убежать от нависших проблем. Он ненавидел себя за эту слабость, но в борьбе с зелёным змием, пока проигрывал. Вот и сейчас, машинально потянулся к бутылке, которая всегда стояла за заветной дверцей письменного стола. Сколько дел было проиграно, сколько возможностей было упущено, семья разрушена, и всё из-за этой слабости…
- Так этот врач и сдал Вас, а с Вами и меня, со всеми потрохами. – предположила женщина, выдернув адвоката из грустных мыслей.
- Нет, голубушка! Я как чувствовал, что с Вами не надо было связываться, от Вас веет неприятностями! Вы сама – одна сплошная неприятность. Понимаете, они к нему уже пришли со справками из архива, что Ваша маман в этой клинике никогда не наблюдалась, ни на какие консультации не ходила, да и вообще – близко даже не была там. Конкретно про неё они информацию собирали, а не про каких-то других пациентов. А судя по тому, как легко и быстро они получали ответы на свои запросы, видимо за ними стоят серьёзные люди.
- Не хамите мне Вы - адвокат недоделанный! С чего бы им собирать информацию о моей покойной маме? И при чём тут я и какие-то серьёзные люди? Что-то Вы тут намудрили, со своими выводами. – Нина никак не могла связать все истеричные слова адвоката воедино. При этом, она старалась положить вещи Вероники так, чтоб не было заметно, что Нина капалась в них. А этот вопящий тип отвлекал её.
- Наверное, это Ваша племянница что-то заподозрила и обратилась к кому-то за помощью. К кому-то влиятельному, со связями. А Вы уверяли меня, что у неё нет серьёзных защитников и покровителей. А теперь что? И один из врачей, для меня теперь потерян, и неприятности со всех сторон, и наезды «бравых парней», ещё и неудобные вопросы из прокуратуры. Что мне теперь делать со всем этим?! – истерично надрывался Шабрин.