Эпилог
Каждый день — новое воспоминание. Выпускной, первый поцелуй, предательство, поездка за границу, смерть близкого человека, рождение ребёнка. Есть ключевые моменты, которые кардинально меняют нашу жизнь. И мы, как бы ни старались этого избежать, всё равно придём к ним. Бежишь одной дорогой, специально сворачиваешь на заведомо ложную, «другую», чтобы доказать, что ты сам владеешь своей жизнью. Снова спотыкаешься и падаешь, раз за разом ошибаешься, но находишь выход. И снова бежишь, бежишь, бежишь, но приходишь к тому же исходу. Отчаиваешься и сдаёшься, решаешь плыть по течению, и снова приходишь к тому самому ключевому моменту, от которого старался сбежать, который хотел изменить. И так проходит вся жизнь. Как замкнутая карусель или американские горки: сначала разгоняется, а потом срывается прямо в пропасть, снова замедляется, разгоняется и снова срывается. Но в итоге все идёт по замкнутому кругу, и рано или поздно тебе придётся остановиться и выйти. Так заканчивается один этап жизни и начинается другой. А может, я ошибаюсь?
Человек играет со своей судьбой, пытаясь оказаться победителем, но победителя нет. И проигравшего тоже нет. Потому что это не игра, а лабиринт, из которого есть только один выход, и его расположение выбираешь не ты. Просто все предрешено небом, Богом, вселенной — имя не имеет значения. Я правда верю в это, я хочу в это верить, иначе почему все произошло именно со мной? Почему я?
Глава 1. Белая комната
Четыре белые стены сжимали меня. В комнате — только кровать и маленький прикроватный столик. Единственным источником света была полная луна, отбрасывающая голубую тень на чистый пол и маленький букет полевых цветов, стоявший в хрустальной вазе. Отблески света, отражаясь от её поверхности, рисовали хаотичные картинки на шторах и постели. Почему здесь никого нет?
Страх. Ужасный страх. И одиночество.
Я никогда не была одна, ни одну минуту своей жизни. А тут не было никого. Совсем. Стояла полная тишина, нарушаемая лишь монотонным звуком капающей воды. Звук шёл от раковины в углу, которую я сначала не заметила.
Я встала с кровати и подошла к окну. Холодный ветер бодрил тело, но от этого мысли становились громче. Воспоминания отдавались в голове ужасной режущей болью, которая не шла ни в какое сравнение со всеми чувствами, что я испытывала прежде. Почему рядом нет Дианы? Хотелось плакать и кричать, но чувства, смешавшись, превращались в тишину, которая мучила меня своим молчанием.
С самого детства я привыкла: чтобы очнуться от кошмара, нужно совершить какой-нибудь сумасшедший поступок, несовместимый с реальностью. А это точно был просто очередной кошмар. Я отдёрнула занавески, распахнула окно на полную и неловко забралась на подоконник. Мне не было страшно. Без раздумий я сделала шаг вперёд. Но боль от падения была самая настоящая, потому что этот мир оказался реальностью, а не сном.
***
— …врача скорее! Она очнулась!
Что-то капнуло на мой лоб. Потом мокрая щека прислонилась к моей, и по всему лицу посыпались поцелуи. Окончательно раскрыть глаза меня заставил лёгкий вкус соли на губах — вкус слёз. Надо мной склонялась женщина средних лет с яркими рыжими волосами и сморщенным от истерики лицом.
— Почему вы плачете? — спросила я, привставая на кровати и внимательно глядя на неё.
У неё было красивое точёное лицо, кудри и чёрный костюм по фигуре. Её руки, касаясь моего лица, тряслись, повторяя дрожь в голосе.
— Что?.. — женщина отстранилась на мгновение, будто пытаясь собраться с мыслями.
— У вас такое несчастное лицо. Что-то случилось?
Слёзы продолжали литься рекой, но выражение её лица сменилось недоумением:
— Моя дочь только что очнулась после комы. Я просто счастлива её видеть.
— Где ваша дочь? — мой разум был всё ещё замутнён, мысли приходили медленно, но слова и за ними не поспевали.
— Я сейчас с ней...как же так? — голос прервался всхлипом, и женщина вновь разразилась рыданиями.
— Вот как? Это так грустно, — я не понимала, что она говорит обо мне. По-прежнему было ощущение, что я находилась во сне, мир вокруг казался размытой картинкой, а голоса множились, словно эхо.
Я попыталась встать, но сильная боль в спине пронзила меня, и со стоном я упала обратно. Кости ломило, и тело было тяжёлым, будто налитым свинцом.