В «Бригам» я уже себя не жгла. Но однажды желание вернулось, и я методично сделала вокруг запястья линию ожогов, похожую на браслет. Это было осознанное действие, но я все равно словно наблюдала, как это делает кто-то другой, не я.
Я знала, что у меня будут большие проблемы, если медсестры увидят ожоги. Меня отправят обратно в «Томпсон II». Чтобы скрыть волдыри, я сделала себе металлический браслет. И все бы хорошо, но раны не заживали и превратились в кровоточащие гнойники. Мне нужно было раздобыть антисептик – срочно и незаметно.
Себерн, добрая душа, пробралась в город, купила в аптеке крем и принесла мне. Я помню, как она вылезла из окна и тем же путем вернулась обратно, следя, чтобы никто этого не увидел. Потом Себерн призналась, что в этом не было необходимости, потому что ей разрешали выходить из отделения. Но в город-то ей нельзя было выбираться! Ее могли перевести в «Томпсон II», если бы обнаружили, что она сделала. В любом случае Себерн пошла на огромный риск, чтобы выручить меня. Она беспокоилась и позаботилась обо мне. Антисептик помог, ожоги зажили, и меня не разоблачили.
У меня до сих пор остались эти браслетные рубцы на запястье. Нет способа (кроме разве что операции) избавиться от них, как и от других многочисленных шрамов на моем теле. Иногда я скрываю их под одеждой, но это невозможно на пляже, в примерочных или у врача. Меня много раз спрашивали, что случилось (даже незнакомцы в лифтах!). Я всегда отвечаю: «О, это было давно!»
Безответственный поступок
Примерно за месяц до выписки мы с Себерн сделали то, что в моей истории болезни описывается как «приступ неадекватной безответственности». Жарким апрельским днем я, Себерн и еще две девочки решили устроить пикник на берегу реки, которая текла в полутора километрах от клиники. Я не имела права покидать территорию больницы, но мне уже разрешали выходить из здания. Для пикника мы выбрали привлекательный пляж на противоположном берегу реки. Купив сэндвичи и пиво, мы направились к пляжу, но дорогу нам преградил довольно большой болотистый участок. Мы не отступили и, зажав носы от вони, пробрались по грязи.
Мы отлично провели время, а когда собрались возвращаться, Себерн заявила: «Я не пойду через ту мерзкую грязь. Лучше переплыву реку». «Классная идея», – подумала я. Мы обе прекрасно плавали и были уверены, что нашли потрясающее решение проблемы. Черт, я провела взаперти столько времени, что предложение Себерн показалось мне логичным и правильным. Две другие девочки были более здравомыслящими и отказались плыть. Они взяли наши вещи и пошли через грязное болото.
Река Коннектикут была очень широкой, но это нас не испугало. Мы не учли сильное течение. Себерн пошла в воду первой и, когда доплыла до опоры моста, обернулась, чтобы проверить меня. А меня уже уносило течение. Я слышала, как Себерн кричала: «Не сопротивляйся, Марша, плыви по течению!» Лишь это помогло мне удержаться на плаву. Я тщетно пыталась контролировать ситуацию. «Плыви! Плыви! Плыви!» – твердила я себе. Какое-то время это мне удавалось, хотя и с трудом. Но потом сил не осталось и меня стало затягивать на дно. Я была в ужасе и кричала Себерн: «Я тону, тону!»
Снова и снова я с головой погружалась под воду, и каждый раз мне удавалось вынырнуть. Течение несло меня к отвесному склону, по которому я не смогла бы вскарабкаться, и мне пришлось сопротивляться. Я боролась до последнего – неистово и судорожно. Когда наконец на трясущихся ногах я вышла из воды и бессильно рухнула на землю, ко мне подошли двое парней, все это время наблюдавших за мной издали. «Почему вы не помогли мне?» – с обидой спросила я. Один из них рассмеялся: «Ну, ты какая-то непотопляемая – каждый раз, когда уходишь под воду, тут же появляешься снова».
«Ну спасибо», – подумала я.
Себерн вспоминает, что кто-то вызвал полицию. Наш необдуманный поступок стал большим событием. Когда мы с Себерн, грязные и измученные, вернулись в клинику, полиция уже успела сообщить руководству о случившемся. Мы знали, что у нас серьезные проблемы. Врачи и медсестры собрались вокруг нас, и со всех сторон мы слышали: «Вы вообще ничего не соображаете?», «Как вам пришла в голову такая глупость?», «Вы наверняка подхватили бактериальную инфекцию», «Как можно быть такими безответственными?»
Река была сильно загрязнена, поэтому нам сделали несколько прививок – от столбняка, тифа и других болезней. Мне сообщили, что моя плановая выписка откладывается на неопределенный срок. Себерн и раньше советовали держаться от меня подальше (считалось, что я плохо влияю на нее), а теперь и вовсе запретили со мной общаться.