Крестьяне редко читали слова Ленина. Но лозунг о переходе от России нэповской к России социалистической, наверное, дошел до них и, наверное, породил неуверенность в завтрашнем дне. Когда я в 1922 и 1923 гг. ездил по сельским местностям, мужики спрашивали, не отменит ли Ленин их право на торговлю. «Стоит ли строить новую избу? Стоит ли покупать вторую корову? — недоумевали они. — Ведь коммунисты могут объявить меня кулаком».
Есть вопрос, на который невозможно ответить, а именно, не пытался ли Ленин приободрить и себя самого, а не только других. В Коминтерне и в Моссовете он нарисовал картину в розовых тонах. Но он-то знал правду. Об этой черной, как уголь, правде свидетельствовал доклад председателя ВСНХ П. А. Богданова на съезде Советов в декабре 1922 года, произнесенный в отсутствие Ленина. Производство чугуна равнялось 4 % довоенного, выплавка стали и железа на Украине упала до 2,5 % уровня 1914 года, урожай хлопка в Туркестане и Азербайджане упал настолько, что 2 000000 тонн приходилось ввозить из-за границы, покупая их за золото. Наркомфин Сокольников доложил, что в январе 1922 года государственные доходы составляли всего один процент общего бюджета, а дефицит покрывался теми миллионами, которые каждую минуту выбрасывались с печатных станков. Наркомпрос Луначарский доложил, что число учеников в начальных школах упало с 6 860 000 в 1921 г. до 5 300000 в апреле 1922 г., а затем до 4 750000 в октябре 1922 г. Причина: недостаток средств{1055}. Неудивительно, что Ленин дважды, 25 и 29 ноября 1921 года, писал Сталину о необходимости сократить расходы по содержанию флота: «Флот нам не нужен, а увеличение расходов на школы нужно до зарезу»{1056}. Ленин был реалистом, он знал, что от маленького флота России все равно мало проку. Из средств, сэкономленных по судоремонтной программе, 2 млн. рублей золотом было ассигновано Наркомпросу, чтобы обеспечить хлебом школьников и учителей{1057}.
Можно задать вопрос, не продлили ли бы жизни Ленина лучшие хозяйственные и бытовые условия и меньшая нагрузка. После смерти Ленина, его мозг был передан в специально для этой цели созданный Институт, сотрудники которого разрезали кору ленинского мозга на тысячи волокон и микроскопических срезов в надежде открыть тайну умственных способностей усопшего. После нескольких лет таких научных усилий Институт мозга обратился с рядом вопросов к Крупской. Она, отвечая на них, описала Ленина так: «Очень бодрый, настойчивый и выдержанный человек был», «обычное, преобладающее настроение — напряженная сосредоточенность», «самокритичен — очень строго относился к себе. Но копанье и мучительнейший самоанализ в душе — ненавидел»; «был боевой человек»; «впечатлителен, реагировал очень сильно», «бледнел, когда бывал возбужден»; «писал и говорил легко и свободно»; почерк Ленина становился яснее, когда (в письмах, например) он писал о том, что особенно интересовало и волновало его; всегда писал сразу начисто, вносил очень мало поправок; не любил писать и не мог писать, когда шел разговор, нуждался в абсолютной тишине; перед выступлениями очень нервничал; говорил быстро; готовясь к выступлению, ходил взад и вперед по комнате и шептал; вернувшись с заседания после споров или прений, часто бывал печален, молчалив и расстроен, — позже сам рассказывал, в чем дело; музыка очень утомляла его, ни на каких музыкальных инструментах он никогда не играл, никогда не рисовал, терпеть не мог цветов в комнате. «Он был смел и отважен». «О, как он умел смеяться»{1058}.
Химики из Института мозга всего этого на своих срезах, конечно, не заметили. Но вскрытие открыло причину его смерти. Д-р Розанов писал: «Тяжелое, даже для врачей, вскрытие. Колоссальный склероз мозговых сосудов, и только склероз. Приходилось дивиться не тому, что мысль у него работала в таком измененном склерозом мозгу, а тому, что он так долго мог жить с таким мозгом»{1059}.
Сыграла ли тут решающую роль наследственность (отец Ленина тоже рано умер), или, может быть, отдых и иные политические и экономические условия продлили бы его жизнь? Врачи пытались спасти его, настаивая, чтобы он отошел от активного руководства и не занимался текущими делами. Но Ленина было трудно убедить. Пока мозг его функционировал, он хотел применять его для той цели, которая управляла Лениным с юношеских лет. Несмотря на склероз, сила воли у Ленина оставалась могучей. Он не находил душевного покоя. Его беспокоили неблагоприятные экономические условия. Особенное мучение причиняли ему неразрешенные вопросы: монополия внешней торговли, национальные меньшинства, бюрократия, руководство. Он хотел работать над этими вопросами, без работы он не мог жить. Он, наверное, чувствовал, что не работа убьет его, а отход от работы. Как мог он отойти от руководства, когда стоял хаос, при разногласиях со Сталиным?