За стеной, с той стороны, где тянулся ряд застеклённых окон, оглушительно загремели выстрелы. Полыхнуло, на пыльных окнах распустились огненные цветы.
Вдруг бабахнуло особенно сильно. Последние стёкла не выдержали. Шквал осколков стекла и металла пролетел от разбитых оконных проёмов, посёк тела станков, завизжал по бетону.
Осколки пробарабанили по кожуху ближайшего станка. Елене показалось, что невидимая ладонь провела по голове, потрепала по полосам. Вспышка боли, и горячая волна потекла по лицу.
Не раздумывая, как раненое животное, девушка метнулась прочь, в безопасную темноту дверного проёма.
За проёмом открылась узкая лестница – вверх и вниз. Затуманенное сознание машинально отмечало дорогу.
Короткий пролёт вверх закончился решёткой. Прочные прутья, висячий замок, сверху табличка, на ней схематически нарисованы ступеньки. Пониже - другой значок, наполовину заляпанный грязью. Что он значит, непонятно, да и некогда разглядывать. Замок не поддавался, решётка даже не пошатнулась, когда её трясли. Вниз!
На стене трафаретом надпись: «Хода нет».
Пара пролётов вниз, в темноту. Голова кружится, разбитая коленка не гнётся, но надо бежать.
Снова дверь, здесь замок утоплен в косяк.
Елена в отчаянии ударилась всем телом в дверное полотно, и то неожиданно подалось внутрь. Дверь распахнулась.
Это был цокольный этаж. Горизонтальные прорези окошек, сейчас, в ночи, смоляно-чёрные, тянулись под самым потолком. Несколько случайных огненных вспышек за стеной на мгновение осветили комнату.
Что-то вроде бытовки или подсобки. Стол напротив входа, вдоль стены ряд металлических шкафчиков, навесные полки, прикрученные под прорезями окошек…
Она же видела план локации, она должна помнить? Ведь совсем недавно, в этой странной игре, она была здесь.
Но нет, её перс не приближался к этой стороне цеха. Он дошёл только до запасного выхода на крышу, откуда и сбежал по пожарной лестнице.
Аптечка, ей нужна аптечка. Может быть, в этой комнате был кабинет начальника цеха или мастера, и в одном из шкафов они хранили необходимые в хозяйстве вещи?
Елена принялась открывать все шкафчики подряд. В полной темноте шарила по полкам, разбрасывая какие-то бумажки, тряпки, карандаши... Не то, всё не то.
Лицо залепила кровь, она жгла губы, стекала по шее.
В углу, за шкафчиком, провал в темноту, там проход – похоже, кладовка. Может, там что-то есть?
Здесь холодно, как в подвале, плитки кафеля приятно остужают босые ступни.
Ещё стол, за ним – металлическое тело не то сейфа, не то очередного шкафа.
Елена хлопает ладонями в поисках замка, нащупывает панель с кнопочками.
Панель неожиданно щёлкает под окровавленными пальцами. Открыто! Должно быть, неведомый инженер забыл запереть дверцу как следует.
На полке под рукой звякнуло стекло; нетерпеливые пальцы ухватили коробку. Чёрно-белый мир выдал картинку: светлый прямоугольник коробки, посередине крышки крест, как на машине скорой помощи.
Несколько флаконов теснятся округлыми боками. Изнутри упаковки исходит слабый запах дезинфекции. Наверное, какой-то из флаконов открылся. Темно, хоть глаз выколи. Елена опять, как тогда, на крыше, сильно зажмурилась. Голова вспыхнула волной боли, но зато над упаковкой с флаконами появилась надпись «Лекарь» и чуть повыше «Внимание! Сильнодействующее средство… применять в крайнем случае… ответственный за эксплуатацию… бла, бла, бла…»
Сильнодействующее? Лекарь? Отлично. Схватить один, сковырнуть пробку, плеснуть на ладонь, зажать горящие болью рёбра. В первый момент боль вспыхивает, будто к телу приложили раскалённый металл. Это быстро проходит, и на месте огня расползается ледяной холод. Уфф, хорошо. Словно затушили костёр.
Пора уходить. Помочь своим, пока не поздно. Только взять с собой пару флакончиков про запас. Завернуть в обёрточную бумажку со дна коробки, сунуть за пазуху… Вот так. Почему здесь так холодно? Кожа на рёбрах онемела, и боли уже нет совсем. Отличное средство. Скорее, надо бежать, помочь пацанам. Они недалеко, вот она, дверь, туда - и направо…
***
Везунчик никогда не испытывал такого блаженства. Разве что когда был с женщиной. Но даже это не могло сравниться с тем, что он чувствовал сейчас. Он парил над землёй. Он видел всё. Он шевельнулся, протянул руку – и достал до неба. Ему пришлось замереть, чтобы не разорваться от счастья.