В предыдущей главе мы пояснили эту важную истину на примере электрической лампочки. Приведем еще один пример. Представьте кучу досок и горсть гвоздей. Это все, что у нас есть, - просто куча досок и какая-то горсть гвоздей. Берем доски и сколачиваем их. Нет ни кучи досок, ни горсти гвоздей - есть ящик.
Откуда он взялся? "Да ниоткуда, - скажете вы. - Это просто куча досок, сбитая гвоздями". Правильно. А теперь предположим, что ящик нам больше не нужен. Мы вытаскиваем гвозди, складываем их в одну сторону, а доски - в другую. Где ящик? "Нигде, - ответите вы. - Просто его как такового больше нет". И снова вы правы. Есть доски. Есть гвозди. Однако никакого ящика не будет до тех пор, пока все это не соединится вместе.
Именно так и было в начале: Бог создал человека из двух слагаемых - праха земного и дыхания жизни. В результате этого соединения человек стал живой, любящей и действующей душой. Когда он умирает, эти два начала
разъединяются. Любящая, живая и действующая душа (то есть сочетание тела и дыхания) никуда не уходит. Она просто утрачивает сознание до тех пор, пока в момент воскресения дыхание и тело вновь не соединятся. Библия не говорит, что в период между смертью и воскресением человека не существует. Она говорит, что он спит. Так считает Писание - просто и ясно!
Таким образом, как бы это кого-то из нас ни удивляло, в момент смерти мы не отправляемся за наградой или наказанием; смерть - это просто прекращение жизни до тех пор, пока она не будет восстановлена воскресением.
Давайте немного поразмыслим. Вы верите в то, что в последний день наступит воскресение? Да, конечно, вы верите в воскресение. В течение многих веков эта мысль была одним из столпов христианской веры. Как единственная надежда на будущее, она просматривается во всем Писании. А теперь позвольте спросить: зачем нам воскресение, если, как считают некоторые, после смерти мы и так отправляемся в то место, где получим воздаяние? Если мы вкушаем блаженство в том жилище, где обретаем спасение, станет ли Бог снова возвращать нас в могилу, чтобы вызвать оттуда в день воскресения? Что-то здесь не так. И боюсь, что эта непоследовательность, вкравшаяся в христианскую Церковь много веков назад, привела к тому, что великое множество людей перестали ей доверять.
Еще вопрос: вы верите, что в последний день свершится суд? "Ибо Он назначил день, в который будет праведно судить вселенную", - говорит Писание (Деян. 17:31). Но зачем судить, если люди уже получили воздаяние после смерти? Разве они уже не были осуждены?
И еще: мы верим, что Иисус вернется на эту землю для того, чтобы взять Свой народ. "Приду опять и возьму вас к Себе, чтоб и вы были, где Я", - сказал Он (Ин. 14:3). Ответьте мне на такой вопрос: станете ли вы предпринимать какое-то путешествие, чтобы обрести своих любимых, если они уже с вами? Зачем Иисусу возвращаться и вызывать Свой народ из могил, если он уже с Ним?
Нет, согласно Писаниям, смерть не означает восхождение на небеса. Смерть не означает сошествие в ад или в чистилище. Она не означает путешествие в какой-то духовный мир
или вообще куда-нибудь. Это просто прекращение жизни до воскресения. Понятно?
Где же тогда наш Неизвестный солдат? Согласно Писаниям, он просто спит в своей могиле, охраняемой почетным караулом, - спит, абсолютно не осознавая оказываемых ему почестей и спокойно ожидая дня воскресения. Мы не переходим поодиночке какую-то мистическую реку. Мы все восходим к Господу в момент Его возвращения. Послушайте, что говорят Писания: "Потому что Сам Господь при возвещении, при гласе Архангела и трубе Божией, сойдет с неба, и мертвые во Христе воскреснут прежде; потом мы, оставшиеся в живых, вместе с ними восхищены будем на облаках в сретение Господу на воздухе, и так всегда с Господом будем" (1 Фес. 4:16, 17). Таково обетование, но оно исполнится в будущем.
Даже Иисус называл смерть сном. "Лазарь друг наш уснул, но Я иду разбудить его", - говорит Он в Евангелии от Иоанна (Ин. 11:11). Ученики не поняли. Они знали, что Лазарь был болен, и решили, что раз это так, то, быть может, ему лучше поспать. "Ученики Его сказали: Господи! если уснул, то выздоровеет. Иисус говорил о смерти его; а они думали, что Он говорит о сне обыкновенном. Тогда Иисус сказал им прямо: Лазарь умер" (Ин. 11:12-14).
Вспомним, как все было. Сестры Лазаря подумали, что Иисус пришел слишком поздно, но, встав у гроба, Он воскликнул: "Лазарь! иди вон", и тот вышел. Кто-то сказал, что если бы Иисус не обратился именно к Лазарю, то все могилы на земле разверзлись бы!
Итак, Лазарь вышел из гроба. Что он мог рассказать о своем четырехдневном пребывании за гранью земного существования? Быть может, Иисус не дал ему насладиться радостями лучшей жизни и вновь призвал к существованию на этой мрачной планете? Нет. Иисус просто пробудил его от сна, того сна, который в состоянии прервать только зов Жизнедателя.
Более пятидесяти раз Библия называет смерть сном. Давайте вместе подумаем об этом. Разве есть что-либо чудеснее мирного ночного сна без всяких сновидений? Позабыты все труды, заботы и печали - никакой боли, никаких слез.
Во сне мы совершенно не ощущаем, что время движется. Точно так же все происходит и с христианином, когда он умирает. На одно мгновение он смыкает глаза в смертном сне, и ему кажется, что в следующий миг он уже пробуждается, чтобы, воскреснув, насладиться блаженством вечности. Ему кажется, что он немного вздремнул, даже если на самом деле в могиле пришлось пролежать много лет. В конце концов Божий замысел всегда самый лучший. И разве у смерти не вырвано жало? Подумайте об этом. Христианин может уснуть на сотни лет, однако, когда он откроет глаза, чтобы увидеть Иисуса, ему покажется, что это произошло буквально в следующий миг. Только миг до того, как он увидит Спасителя.
Скажите, разве в этом есть что-то жалящее? Разве это не помогает нам понять желание Павла "разрешиться и быть со Христом", "выйти из тела и водвориться у Господа"? Некоторых людей эти слова сбивают с толку, потому что они считают, будто в данном случае Павел говорит о своем желании оказаться со Христом сразу после смерти. Однако так ли это на самом деле? Послушайте, сколько торжества было в словах апостола, когда он приблизился к концу жизни: "Ибо я уже становлюсь жертвою, и время моего отшествия настало. Подвигом добрым я подвизался, течение совершил, веру сохранил; а теперь готовится мне венец правды, который даст мне Господь, праведный Судия, в день оный; и не только мне, но и всем возлюбившим явление Его" (2 Тим. 4:6-8).