— Спасибо, Элен. — Молли взяла записку и отошла в тихий уголок. Действительно, доктор Брэдфорд просил ее поехать с Андерсонами в Даллас. Он считал, что, учитывая их с Тоби взаимопонимание, Молли лучше всех справится с этой работой. Если она согласна, он отпускает ее на месяц. Чтобы ей было труднее отказаться, он добавил, что, если больница обеспечит мальчику медсестру, Андерсон передаст детскому отделению двести тысяч долларов.
Молли знала, что такие деньги помогут детям. И знала, что доктор Брэдфорд рассчитывает на ее любовь к детям.
Но прожить месяц в Далласе рядом с напыщенным Ричардом Андерсоном? Сможет ли она? Вообще-то соглашение покрывает время каникул, а у нее на Рождество нет никаких планов. По крайней мере она не останется в одиночестве еще на одно Рождество, проведет его с Тоби.
Так и не приняв решение, Молли сунула записку в карман и отнесла мальчику мороженое.
— Ваше желание для меня приказ, — пошутила она и, сняв со стаканчика крышку, подала его Тоби. Плечо и рука у него были в гипсе, но он мог этой рукой держать стаканчик, а правой есть.
— Спасибо. Молли, ты не уйдешь? — Грустные голубые глаза мальчика смотрели ей прямо в сердце.
— Нет, миленький, еще немного побуду. — Она придвинула стул к кровати.
Хмурое личико осветилось улыбкой, и мальчик принялся за мороженое. Как она может его оставить? Не только сейчас, а и тогда, когда он уедет с дядей и бабушкой.
— Послушай, хочешь, я поеду с тобой в Даллас к дяде?
— А ты можешь? И навсегда останешься? — с надеждой спросил мальчик.
— Нет, но я могу поехать на Рождество и остаться на несколько недель. Хорошо, правда?
— Да... — Тоби обнял ее и уткнулся ей в волосы. — Я не хочу с ними ехать.
— Я вижу, голубчик, но мы будем вместе, и я тебе помогу.
— Хорошо. — Тоби поднял голову. — Ты правда со мной поедешь?
— Да, твой дядя меня попросил. А теперь ешь мороженое, пока не растаяло, а я с ним поговорю.
Итак, решено. Она встала и подошла к мужчине, который ожидал конца разговора без всяких эмоций.
— Я принимаю эту работу, мистер Андерсон. Когда вы планируете уехать?
— У нас билеты на завтра на одиннадцать часов. В аэропорт надо выехать в девять, значит, вы должны быть здесь в восемь, чтобы подготовить Тоби.
— У него есть одежда? — Рубашка и штаны, в которых мальчика доставили в больницу, были порваны и измазаны кровью.
Мужчина уставился на нее, как будто не понял вопрос.
- У Тоби нет одежды, его была в крови, и мы ее уничтожили. Для поездки ему нужно во что-то одеться.
С утомленным вздохом мужчина сказал:
- Конечно. Но не сейчас, сначала я должен отвезти мать в отель. Потом поеду к нему домой и упакую одежду.
- Если хотите, я могу там встретиться с вами и собрать его вещи. Тогда вам не придется снова заезжать в больницу.
Ричард Андерсон поколебался, но потом кивнул.
- Предложение принято. Спасибо. — Он посмотрел на часы. — Вы можете приехать к восьми?
- Да, но я не знаю адреса.
Он достал из кармана ручку, карточку и написал на обороте адрес.
- Знаете, где это?
Молли кивнула. Странно, Тоби жил всего в нескольких кварталах от нее.
- Тогда увидимся завтра в восемь.
В его голосе слышалось предупреждение — не опаздывать. Но она и так всегда приходит вовремя. Мужчина взял мать под руку и вышел из палаты.
Только теперь Молли осознала, что старая женщина все это время была здесь. Она не присела, ни слова не сказала внуку, и Молли мгновенно поняла, что приняла доброе решение: как можно отпускать этого милого мальчика с такими черствыми людьми?
Молли вернулась к Тоби.
- А ты правда завтра со мной поедешь? — с беспокойством спросил он.
- Да, я же тебе сказала. И проведу там все Рождество. Я никогда не была в Далласе. А ты?
— Тоже нет. И никогда раньше не видел дядю и бабушку.
Как такое может быть? — удивилась Молли. Ведь это семья. Но ради Тоби Молли отыскала положительную сторону.
— Ну вот, теперь ты сможешь их узнать. Ну, мне надо идти и готовиться к отъезду. Перед сном к тебе зайдет Элен. Хорошо?
— Да. Ты правда со мной поедешь?
— Да, Тоби. Обещаю, что утром я приду.
Ричард Андерсон подъехал к дому сестры. Его страшила необходимость войти в дом. Он не видел сестру с тех пор, как она переехала во Флориду. Несколько раз говорил по телефону, по это не одно и то же.
Девять лет назад отец страшно разозлился на свою дочь. Он ее выгнал и отказывался от любых разговоров о примирении. А теперь поздно для обоих. Джеймс Андерсон был выдающимся человеком, но в том, что касалось дочери, сглупил. Он потерял ее задолго до того, как умер.