Ребра горели огнем, а глаза болели, награждая откатом за неудачную попытку захвата чужого разума. Постоянно отвлекаясь на Какузу с его незаурядными способностями по комбинированию Стихий, Сенсома все равно успевал не только реагировать на угрозу Изуны, но и без шансов ее сметать. И это даже без использования всех своих сил на максимуме!
Как забавно!
Изуна широко улыбнулся, падая на опаленные деревья, оставшиеся по краям выжженного Какузу круга, в котором они сражались. Учиха даже не подумал сгруппировываться, так что жестоко бился всем телом о каждую ветку. Для тела шиноби такое падение — пустяк, хотя и неприятный. Окончательно рухнув у основания крайнего дерева и полностью свалив его, Изуна на самой периферии зрения увидел, как Сенсома втаптывает Какузу в грязь.
Нельзя сказать, что наемнику нечем было ответить на силу и скорость Математика Боя. Пожертвовав своим собственным («земляным») сердцем в самом начале миссии, чтобы обмануть сенсорские способности Сенсомы, Какузу в первой части их битвы держал сердце Стихии Воды в качестве козыря, а место его основного сердца заменило сердце Стихии Огня. Сенсома уничтожил огненное сердце, и теперь в арсенале нукенина оставалось три Стихии: Вода, Молния и Ветер. Используя часть возможностей сердца Молнии, Какузу активировал нинтайдзюцу, почти сравнявшее его в скорости с Математиком. Вода и Ветер, попеременно, отвечали за атаку и защиту издалека, а вблизи нукенину оставалось надеяться на свой опыт, личную силу и особенность строения тела.
Но Сенсома все равно именно втаптывал этого внерангового шиноби в грязь. Какузу был искусен, но его противник был еще искуснее. Какузу был силен, но противник был сильнее. И в скорости Какузу, несмотря на нинтайдзюцу, все равно немного проигрывал. Ниндзюцу трех оставшихся масок Какузу Сенсома противопоставлял техники Стихии Земли и Льда. Его приемы не поражали разнообразием, но были эффективны, как никакие другие.
Распечатав меч левой рукой, правой Сенсома сложил печать. Выросшая за спиной Какузу Земляная Стена ограничила его подвижность, и мгновенно отросший Первый Хвост Треххвостого молниеносно устремился к груди нукенина. Но тот не привык дважды попадаться на один и тот же прием — он выгнулся, подставляя руку, и смог отделаться лишь пробитой насквозь ладонью. Однако, Сенсома не остановил комбинацию, ударом правого локтя подняв подбородок противника, а смазанным взмахом левой руки отделяя голову от тела.
Не дожидаясь, пока обезглавленный враг упадет, Сенсома успел трижды продырявить его тело Хвостом.
А потом он развернулся к Изуне.
— Если и дальше буду валять дурака, он меня прикончит, — усмехнулся Учиха, пристально наблюдая за движениями оппонента во всю мощь своего Шарингана.
Вдруг, земля под Сенсомой потрескалась, будто от удара исполинским кулаком, а сам он… исчез!
И почти сразу же появился прямо над лежачим Изуной, замахиваясь сразу коленом, мечом и Хвостом.
Узор томоэ закружился, уступая место следующей ступени развития Шарингана — Мангеке. Чакра вокруг Изуны уплотнилась, приобретая ярко-красный насыщенный цвет и формируя костяк, а затем и верхнюю половину тела воина-Сусаноо.
Мощнейшая атака Сенсомы была принята красным исполином на щит, полностью поглотивший ее урон.
Оттолкнувшись ногами от этого щита, Сенсома отпрыгнул на безопасное расстояние. Ему не впервой видеть Сусаноо, и он не понаслышке знает о прочности этой техники. Однако, даже она не должна была выдержать такую атаку без последствий. Но Изуна поднимается, как ни в чем не бывало, а окружающая его чакра-Сусаноо неспешно распадается. Но не от понесенного урона, а по приказу владельца.
— Забавно, — изумился Изуна, прислушиваясь к ощущениям. — Так вот какова сила Вечного Мангеке Шарингана. С ней контролировать Сусаноо куда проще…
— Вечный Шаринган? — нахмурился Сенсома. — Откуда он у тебя?
— Ты знаешь о том, как его получить? — Изуна неожиданно погрустнел. — Ах да, на секунду забыл, кто тебя учил. Скажи, Сенсома, ты знал человека по имени Тецуя?
Сенсома знал. Это мгновенно отразилось в его взгляде. Учиха заметил это и бледно улыбнулся. Неудивительно, что его сын был знаком с этим парнем, учитывая то, как сильно истинные Учихи тянутся к тем, кто силен. Судя по ярости в глазах Сенсомы, судя по его обманчиво расслабленной позе, они даже были друзьями.