И ежи. Орочимару не сразу заметил юрких ежей, буквально летающих между Стенами и сокращающих количество противников сенсея. На противоположной от него стороне орудовал огромный белый еж — господин Теро, пропускающий особо опасные атаки насквозь и отвечающий своей скоростью и массой.
— Он побеждает… — хрипло сказала Майко. — Он… он теснит эту армию.
И это было правдой. Хаотично разбросанные по полю силы Суны собирались и отступали, уплотняясь. Но Математик Боя крушил их, несмотря на плотность, то и дело выбивая целые сотни солдат!
Но вдруг… он отпрыгнул из самой гущи сражения, и его контрактники повторили маневр.
— Сверху! — предупредил Фугаку.
Орочимару успел заметить, но не успел понять, что именно он увидел. Для него это выглядело сплошной черной точкой, несущейся к земле с невообразимой скоростью. И эта точка соприкоснулась с землей, сотрясая ее и поднимая пыль.
А потом, небрежно отряхиваясь, из этой пыли к Математику Боя вышел он.
— Мадара Учиха, — Фугаку упал на колени. — Это он!
— Похоже, сегодня война на этом фронте закончится, — севшим голосом сказал Орочимару.
А Сенсома Томура пристально смотрел на Мадару Учиху.
И тот отвечал ему тем же.
Математик Боя
— «Как давно он носит бороду?» — отрешенно подумал Мадара, смотря на своего бывшего ученика.
Сенсома вырос. Он стал крепким и высоким мужчиной, обладателем широких плеч, коротких темных-и-белых волос, аккуратной бородки того же цвета и давящего взгляда из-под простых очков. О, он действительно вырос! Мадара видел это и в одежде — в те незапамятные времена, когда Великий Учиха обучал маленького сироту, Сенсома одевался во что попало и совсем за этим не следил. Его не обязывало положение в обществе, а на рамки приличия он, зачастую, чихал с высокой горы. Сейчас Сенсома был одет подобающе. Подобающе именно тому, кем он стал. Его простые, с виду, штаны, удобные военные ботинки, пыльного цвета плащ и даже очки — все это было одеждой Математика Боя.
И он сам был Математиком Боя, конечно.
— «Как давно у него такой глубокий взгляд?» — пронеслось в голове Сенсомы, когда он сделал первый неспешный шаг навстречу своему бывшему учителю.
Мадара постарел. Внешне это проявлялось несильно — Учиха все еще был тем самым статным мужчиной крепкого телосложения, обладателем аристократических черт лица и длинных темных волос. Но поменялось выражение лица. Неуловимо, но точно, оно выражало именно возраст — сейчас у Мадары было лицо умудренного жизнью и давимого заботами мудреца. Будто бы он увидел что-то новое, испытал нечто удивительное и стремится к чему-то невероятному. И одежда его была под стать — простые открытые ботинки шиноби, темно-синяя мантия с высоким воротником и длинным рукавом, раскрывающаяся в нижней части, и длинный черный плащ, выглядевший запыленным и немного потрепанным. С таким лицом и в такой одежде, Мадара больше походил на путника-философа, умудренного годами, чем на одного из величайших шиноби всех времен.
Но Сенсома видел не только это. Он видел, как стоит Мадара, твердо уперев ноги в землю и чуть вывернув корпус, дабы было сподручнее встать в боевую стойку. Он видел и темную чакру огромного объема и силы, разливающуюся от бывшего учителя.
Он видел Мадару Учиху — Бога Шиноби и Бескожего Демона.
Сенсома шагал, сосредоточившись и подавшись вперед, а Мадара ждал его, смотря на бывшего ученика с холодной отстраненностью, присущей всем членам клана Учиха. Армия Суны замерла, как застыли и три маленьких очага чакры на пределе ощущения. Ученики… Орочимару, Фугаку и Майко следят за битвой, и Сенсома ничего не может сделать, чтобы убрать их — их тут же попытаются убить. А он будет слишком занят, чтобы помочь.
Так что, надеясь на их благоразумие, Сенсома шагал к Мадаре. Скосил взгляд на силы Страны Ветра, отметил в голове вид бледной, но решительной молодой женщины, носящей титул Казекаге.
— «Ему идет эта солидность…» — подумала Чие, встретившись взглядом с Сенсомой. — «Он уже совсем не тот, что раньше. Я… даже тогда я не могла до него дотянуться. Теперь? Это даже не смешно.»
— Мама? — к Казекаге неслышно подошел мальчик пяти лет. — Сейчас тут будет бой?
О, как быстро растут дети шиноби! Шиццу только пять, но он уже пробился сквозь всех приставленных к нему тренеров и учителей и явился сюда — на решающую битву двух Великих Стран. И этот упрямый и задумчивый взгляд аловолосого (и откуда только взялся этот цвет?) ребенка, носящего очки в простой оправе…