Вечер пронесся стремительно. Мы возвращались с него уставшие. Она сладко дремала на моем плече, а я улыбался, вспоминая этот удивительный вечер. Обычно после таких бурных вечеринок наступает состояние похмелья, удрученности и подавленности, но ничего такого с нами не произошло. Вероятно, мы были сильнее всего этого. Или несмотря ни на что, не зашли слишком далеко в своем приключении. Нам хватило благоразумия просто распрощаться и разъехаться по домам. Этот вечер так и остался в моей памяти как один из самых крупных драгоценных камней в ожерелии наших встреч.
5
Мы не виделись больше месяца. Дела вынуждали меня полностью погрузиться в работу. Я не знал ни дня, ни ночи. Она тоже ушла с головой в свои заботы, готовилась к очередной выставке. Мы изредка перезванивались, только для того, чтобы не терять друг друга из виду, да справиться о делах.
Но вот наконец основные дела остались позади, появились какие-то просветы и немного свободного времени, когда можно было подумать о себе, о своей жизни, и хоть немного отдохнуть. Ее выставка прошла весьма успешно. Она получила хорошие отзывы и возможность работать дальше. Я тоже побывал там, хотя поговорить с ней толком не удалось, так как вокруг была масса людей, к ней было просто не подступиться. Ее работы мне нравились всегда. В них сочетался любимый мною реализм и модернизм. И в каждой ее работе была какая-нибудь неожиданность, какой-нибудь необычный ракурс, нестандартный взгляд на мир. И всегда это было очень точно подмечено, всегда это выглядело естественно и правдиво. Меня восхищали эти детали. Я узнавал в них внутренний мир той маленькой девочки, про которую мне рассказывала София. Я чувствовал в них прикосновение девичьих рук, соединившихся в кольцо вокруг маленького огня, разожженного ими. Я чувствовал их единое дыхание, биение их сердец. Я видел языки огня, которые отражались в их глазах. Это было чудо, о происхождении которого я мог только догадываться.
Наконец мы встретились. И смогли вдоволь наговориться. Сколько событий произошло за это время. Мы так много должны были сказать друг другу. И мы пошли в то маленькое кафе, в котором провели первый наш вечер. И наш столик оказался свободным, и мы заказали себе то же вино.
«Мы не виделись несколько недель, – усмехнулась София, – я уже стала забывать твой голос, как можно так долго не видеться. Друзья должны видеться чаще, иначе они теряют нить разговора, и все приходится начинать сначала.»
«Для меня время не имеет значения, – отозвался я. – Мне кажется, что мы виделись только вчера. Я даже помню запах твоих духов, он витает в воздухе этого кафе со дня нашей первой встречи. Я иногда заходил сюда один, чтобы насладиться этим ароматом. Я ни на минуту не забывал тебя. Ты всегда рядом со мной.»
«Это очень похоже на комплимент, но вроде ты действительно так думаешь. – София прищурилась и мелкие морщинки разбежались от ее искрящихся глаз. – А ведь ты меня знаешь совсем мало, а я тебя и того меньше.»
«Наше знание не в том, что мы рассказываем друг другу про себя, оно в нашем понимании друг друга, в нашей способности сопереживать, сочувствовать, в нашем желании сделать шаг навстречу. В нашем стремлении открыться друг перед другом, найти понимание и поддержку.» – Я говорил горячо и убежденно, я верил в свои слова, и София верила мне.
6
«Что же было дальше, с теми девочками, про которых ты мне рассказывала? – спросил я Софию после недолгого молчания. – Ты обещала как-нибудь продолжить свой рассказ. Почему бы не сделать это сегодня?»
«Возможно. Сегодня, мне кажется, очень подходящий для этого день, – ответила София, и в ее голосе прозвучала какая-то невыразимая, потаенная грусть. – Тогда слушай.
Вначале нас было четверо, и мы довольно много времени проводили вместе. Я тебе уже рассказывала про это. Но иногда нам мало было простого общения. Все мы были излишне мечтательны, и немного не в себе. Нам хотелось чего-то большего, чем просто поведать друг другу свои тайны и секреты. Мы страстно хотели узнать, что же ждет нас впереди. Мы, конечно, понимали, что наше желание таит в себе опасность и может принести нам страдание. Но ничего не могли с собой поделать. Когда мы были вместе, то чувствовали в себе силу, превосходящую многократно ту, которая бы получилась простым сложением наших сил. В своих устремлениях мы были далеки от всего виденного нами, всего что мы знали и могли предположить в самых наших необузданных фантазиях.»