Эдриан пытался развлечь девочку. Он крикнул: «Давай, Табби!» пухлому мальчику, который с трудом бежал. Он сказал О’Муллейну, что с удовольствием посмотрел бы какие-нибудь спортивные состязания, организованные для братьев, — соревнования по скоростному натяжению ремня или спринтерские забеги, где все участники были бы в сутанах. Моника О’Муллейн посмотрела на него, но не улыбнулась.
Корнтвейт вышел на арену, оставив свой спортивный костюм. Эдриан связал штанины костюма. Когда Корнтвейт вернулся и попытался натянуть костюм, он всем весом упал на Эдриана. Эдриан потерял равновесие и сбил О'Муллейна с сестрой. Девушка уронила перчатки и программу, и ей пришлось поднимать их самой.
Никто не засмеялся. Корнтвейт громко произнёс: «Ты жалкий идиот, Шерд».
После спортивных состязаний Адриан один пошёл к трамвайной остановке. Он сел в трамвай гораздо позже обычного. Он не увидел ни одного знакомого парня или девушки, но в углу какой-то незнакомый парень из Истерн-Хилл болтал с девушкой из Кентербери, словно они были друзьями с детства. Адриан услышал отрывок из его рассказа – что-то о том, как он с друзьями смазывал турник в спортзале перед тем, как некий мистер Фэнси Пэнтс начал свою тренировку. Девушка подумала, что это самая смешная история, которую она когда-либо слышала. Смеясь, она чуть не прислонила голову к плечу парня.
Эдриан Шерд очень мало знал об Австралии. Возможно, это потому, что он никогда не смотрел австралийских фильмов. В детстве он смотрел фильм «Всё, что было». Overlanders , но все, что он помнил, это то, насколько странно звучал акцент персонажей.
История Австралии была гораздо менее красочной, чем история Великобритании, Европы или Библии. Адриана интересовал только период до того, как Австралия была как следует исследована.
В те времена у человека не было причин скучать или чувствовать себя несчастным в городе. Сразу за Большим Водораздельным хребтом простирались тысячи миль умеренных лугов и открытых лесов, где он мог жить, как ему заблагорассудится, вдали от любопытных соседей и неодобрительных родственников.
У Адриана был старый школьный атлас с картами, показывающими, как исследовалась Австралия. На одной из первых карт континент был закрашен чёрным цветом, за исключением нескольких жёлтых отметин на восточном побережье.
Где были первые поселения. Адриан нарисовал гораздо большую карту с той же цветовой гаммой, за исключением того, что тёмные внутренние районы были перекрыты участками чувственного оранжевого цвета. На карте они казались маленькими, но некоторые из них достигали восьмидесяти километров в поперечнике. Это были затерянные королевства Австралии, основанные в ранние времена людьми, движимыми его сердцем.
Один из них выбрал пышные равнины реки Митчелл близ залива Карпентария. На невысоком холме он построил копию Храма Соломона. Стены были увешаны пурпурными гобеленами, а слуги отбивали время дня медными гонгами. Женщины ходили с обнажённой грудью, потому что погода всегда была приятно тёплой.
Другой человек выбрал парковые леса викторианской Виммеры.
На берегу озера Аль-Бакутья он основал поселение, скопированное с Багдада времён Гаруна аль-Рашида. В каждом доме был фонтан и бассейн во дворе, окружённом стеной, где женщины могли свободно снимать покрывало.
В долине хребта Отвей у одного человека был дворец, стены которого были увешаны копиями всех когда-либо написанных непристойных картин. Обширная территория в районе реки Орд в Западной Австралии превратилась в Перу со своими инками и невестами солнца. Где-то в Бассовом проливе находился остров, точь-в-точь похожий на Таити до того, как его открыли европейцы.
Адриан никогда не видел ни одного из мест в Австралии, где могли быть построены эти дворцы и города. Он выезжал за пределы Мельбурна всего два-три раза. Это были те редкие короткие каникулы, которые он проводил на ферме своего дяди в Орфорде, недалеко от Колака, в Западном округе Виктории.
Пейзаж Орфорда представлял собой невысокие зелёные холмы. Каждые несколько сотен ярдов вдоль дорог стояли фермерские дома из белых досок с красной крышей.
Возле каждого фермерского дома располагались молочный и доильный сарай из кремово-серого камня, стог тюкованного сена и ветрозащитная полоса из огромных старых кипарисов.