Весь тот день в школе он мечтал о друге, который мог бы поделиться с ним своим секретом.
Адриан продолжал бросать кости ещё несколько ночей подряд. Его жена не могла быть уверена в зачатии, пока не обратилась к врачу. До этого они имели право совершить половой акт ещё несколько раз. Но как только врач объявил её беременной, Адриан отложил кости и провёл ночи в Аккрингтоне, переживая недели, когда они с женой проводили время перед сном, держась за руки и обсуждая своего первенца.
Как бы он ни любил Дениз, он обнаружил, что ему скучно. Дело было не в том, что ему требовалось сексуальное удовлетворение. Он всегда говорил и продолжал утверждать, что прикосновения руки Дениз или вида её обнажённых белых плеч достаточно, чтобы удовлетворить все его физические потребности. И дело было не в том, что ему не о чем было говорить. Он всё ещё хотел рассказать ей сотни историй о своей молодости. Проблема была в том, что он не мог выдержать долгие месяцы её беременности, не наслаждаясь игральными костями и шарами.
Следующий день был субботой в Аккрингтоне. Адриан знал, что ему нужно сделать, чтобы сделать своё будущее более привлекательным. Он вынес игральные кости в сарай на заднем дворе. У него была пачка страниц из тетради, которую он мог использовать как календарь. Места хватило бы на все годы, которые он хотел. Он бросил
Умереть пришлось однажды, чтобы решить пол своего первенца. Родилась девочка. Они назвали её Морин Дениз.
В первую неделю после выписки матери и ребёнка из больницы ничего не произошло. Затем кости снова покатились. Адриан бросил их тридцать раз и совершил пять половых актов. Он вышел на улицу и пять раз, но безуспешно, бросил теннисный мяч. Затем он вернулся к своему календарю в сарае, вычеркнул месяц из своей супружеской жизни и снова бросил кости.
Адриан работал весь день с костями и мячом. (Братьям он сказал, что играет в тестовый крикет, используя кости для набора очков, а мяч — для выбивания бэтсменов.) К вечеру было уже почти девять лет, как он был женат и стал отцом пяти дочерей и одного сына.
Вернувшись домой с воскресной мессы, он снова вышел в сарай. Он с нетерпением ждал возможности снова бросить мяч в дымоход, но не мог выдержать ещё один день с игральными костями. Он решился на простое решение. Он будет просто бросать мяч десять раз в месяц. Казалось глупым после стольких лет брака всегда спрашивать разрешения у жены перед этим. В будущем ей придётся подчиняться десять раз в месяц, нравится ей это или нет.
К полудню лучшая часть его жизни закончилась. Он был женат уже пятнадцать лет и стал отцом одиннадцати детей: восьми дочерей и трёх сыновей. Их имена и дни рождения были занесены в его календарь.
Теперь, когда он определил для себя будущее, он был измотан и немного разочарован. Он почти жалел, что сжульничал, ускорив события вместо того, чтобы терпеливо использовать игральные кости и шар и наслаждаться каждым годом. Он понимал, что имеют в виду люди, когда говорят, что жизнь ускользает от них.
Он сидел у камина, размышляя, о чём бы он мог думать в постели этой ночью. Простое решение пришло ему в голову. Он умножил пятнадцать на
Двенадцать, чтобы получить количество месяцев его активной половой жизни. Затем он вернулся в сарай и нарезал маленькие квадратики бумаги. Он пронумеровал их от одного до ста восьмидесяти и положил все в жестянку из-под табака.
Каждую ночь он тряс банку и вытаскивал число. Он вытащил число, соответствующее той самой ночи. Это было сорок три. Из календаря он узнал, что в сорок третьем месяце он пытается зачать своего четвёртого ребёнка.
В ту ночь (по времени Аккрингтона) Адриан лёг спать, горя желанием познакомиться с той Дениз, которая уже была матерью троих маленьких детей. А на следующий день в школе он гадал, какая из всех возможных Дениз разделит с ним постель этой ночью, сверившись с цифрами на табачной коробке. Она могла быть сияющей молодой матерью, только что выкормившей своего первенца, или зрелой женщиной, как матери из «Ежемесячника Святого Джерарда», с плавными изгибами тела, очерченными годами деторождения, и лёгкими тенями усталости от дневных забот о своих восьми или девяти детях в глазах.
В последний вечер своего медового месяца Шерд и его невеста стояли и смотрели на сцену, которая называлась «Триабанна с видом на Марию издалека». Остров в цветной брошюре « Тасмания. Путеводитель для посетителей» , на нижней полке книжного шкафа в доме, где прошло детство Шерда.