Дело в том, что ложь многофункциональна. Если бы она использовалась людьми только для маскировки и оправдания явно неблаговидных поступков, то была бы очевидным врагом человеческой культуры и с ней все было бы ясно.Однако часто лгут с вполне невинными намерениями, например, для того, чтобы скрыть смущение или немного приукрасить свой образ. В других случаях лгут, чтобы поддержать тяжело больного человека, подбодрить кого - либо в трудной ситуации, повысить чью - либо уверенность в себе, и в этих случаях, как получается, ложь играет даже благородную роль. Важность той лжи, которая составляет содержание вежливости, деликатности и тактичности, вообще невозможно переоценить, поскольку именно эти качества вытащили человечество из мира животной жестокости и первобытной грубости. Таким образом ложь часто не воспринимается как очевидный порок, что и позволяет ей обходить все преграды.
И все же нельзя сказать, что человечество безнадежно запуталось в том, какая ложь является простительной и допустимой, а какая - злонамеренной. В процессе нарастания цивилизации цена честности постоянно возрастала. Для этого важно было не только не допускать всякого корыстного обмана, но и усвоить общий, универсальный принцип следования истине, выработать в поведенческой культуре твердый навык поиска истины в каждой возникающей ситуации.Задачей наиболее склонных к стратегическому мышлению людей стала выработка убедительных критериев истины и привычки пользоваться именно этими критериями.
Вообще - то сама природа нашего причинно - следственного мышления ставит понятие истины в центр человеческого сознания. Каждый человек даже без всякой философской подготовки чисто интуитивно опирается на представление о том, что все существующее имеет устойчивые признаки, воспринимаемые нашими органами чувств и классифицируемые нашим мышлением. Это является фундаментальным свойством человеческого мозга независимо от того, какие его механизмы еще будут открыты.
Исходя из этого, критерий истины в общепонятном варианте достаточно четок и определенен: истиной является то, что неоспоримо подтверждается общечеловеческим опытом или, если проверка опытом невозможна, истинно то, что опирается на безупречную логику. Хотя логика порой представляется весьма ограниченным инструментом мышления (она вроде бы сдерживает полет мысли и фантазии), ничего более практичного не существует. В решении жизненно важных вопросов даже самые эпатажные философы руководствуются этим простым (и часто презираемым ими) представлением об истине.
Практическая важность понятия истины, казалось бы, не требует особых доказательств, однако существуют некоторые продукты человеческого творчества, которые осознанно или неосознанно ставят существование истины под сомнение и тем самым льют воду на мельницу лжи.
Одним из таких известных продуктов был субъективный идеализм, связанный с работами епископа Беркли и имевший в свое время значительную популярность. Если считать всякую реальность не больше, чем результатом субъективных ощущений, то категория истины действительно теряет всякий смысл. На самом деле эта теория не смогла подорвать доверие к человеческому здравому смыслу и осталась просто философской экзотикой, хотя некий дух сомнения она, безусловно, породила.
В последние столетия начало развиваться явление, которое вряд ли кто - нибудь заподозрит в дискредитации истины, но которое фактически это сделало и продолжает делать - развитие практики рекламы, ставшей верным союзником всяческой лжи. В большинстве случаев реклама преувеличивает достоинства рекламируемого товара или услуги, т. е. лжет, но это всеми принимается как невинный и нормальный прием, вроде комплементов в светском общении. Допустимость преувеличения и приукрашивания незаметно, но закономерно и неминуемо легитимизирует общую идею лжи, наделяя последнюю даже статусом твореческой удачи и необходимого условия делового успеха.
В ХХ веке на истину обрушился шквал постмодернистского философствования. Его первое положение заключается в приравнивании закономерности к случайности, что, разумеется, начисто отрицает возможность истинности каких - либо определенных представлений. Второй постулат объявляет всю реальность продуктом человеческого словесного творчества, а если это так, то логически следует (никуда на самом деле не денешься от требований логики!), что все содержание человеческого сознания произвольно и категория истинности неуместна. Для простых людей постмодернистский релятивизм, разумеется, остался некой философской казуистикой, но в плане уважения к истине он стал еще одним отрицательным фактором.
Однако наиболее действенной школой лжи во всех ее проявлениях стала религия. Этому способствовала не только и не столько недоказуемость существования бога, поскольку религия является верой, а значит и не настаивает на рассудочной истинности существования своего кумира. Тем, что постоянно порождало и порождает нарушение принципа достоверности, являются крайне противоречивые фундаментальные положения религиозной теории.
Основной постулат заключается в том, что бог всемогущ и всемудр, и все происходит только по его воле. Другим основополагающим утверждением является его любовь к людям, а если это так, то он, казалось бы, должен сделать человеческую жизнь как минимум лишенной страданий.Именно это ожидание породило в свое время религиозную веру, однако всеобщего благоденствия никогда не было. Бедствия, несправедливость и страдания испокон веков сопровождали жизнь большинства людей, в том числе и невинных детей.
Главное требование бога к людям - праведность поведения, но при этом абсолютно все люди в той или иной степени почему - то грешат.Традиционная ссылка на дьявола совершенно неубедительна, поскольку стать дьяволом одному из ангелов позволил сам бог, хотя он не мог, обладая всезнанием, не знать, к чему приведет эта акция. Непонятно самое главное: почему, требуя от людей праведности, бог не обеспечит ее простым актом своей воли, приказом. Теория свободной воли, якобы данной богом людям, также звучит очень странно, так как давая эту волю, бог прекрасно знал, что для каждого человека она закончится все тем же грехом.
Эти противоречия религии не могут не возникать на каждом шагу в сознании человека, но церковь отделывается от них малоубедительными доводами и ссылками на якобы бесспорные библейские тексты. Фактически верующие привыкают считать нормальными и допустимыми явно тенденциозные аргументы, т.е. практику демагогии и лжи. И если на таком шатком основании построены важнейшие и священные, как они считают, положения, то это создает всеобщую фактическую уверенность в правомерности лжи и во всех иных сферах жизненной практики.
Привычным механизмом лжи является также использование пустых красивостей. Можно привести примеры на материале украинских событий начала 21 века. "С террористами не ведут переговоры!" Звучит с категоричностью точно установленной истины, хотя эта категоричность не имеет никаких оснований, поскольку на самом деле при отсутствиии другого выхода из положения такие переговоры нередко приходится вести. А вот другой пример: "Нельзя во время войны торговать с врагом!". Опять - таки за этим лозунгом стоит только стремление к героическим фразам и ничего более. Целью войны всегда является приемлемый вариант ее окончания, а не максимальное раздувание ненависти к врагу. Если торговля помогает достижению главной цели, она вполне допустима.
Став общепринятым и трудноустранимым качеством человеческой ментальности, ложь выступает явным тормозом цивилизационного прогресса почти во всех проявлениях земной жизни. Не декларируемая, но всеобщая существующая уверенность в допустимости лжи приводит к постоянному появлению ее новых продуктов. Так, например, вначале ХХ1 века на постсоветском пространстве распространилась такая телевизионная дешевка (а иначе ее трудно назвать), как смех за кадром в передачах, претендующих на остроумие. Авторы передач создают впечатление смеха неких реальных людей, что должно убеждать телезрителей в достоинствах предлагаемого юмора.