21 мая, 2019, 17:20
Севрюгов вошёл в комнату. Пташкин сидел на стуле и смотрел в стекло. В пустую комнату. Митрофанова отпустили. Но Василий не желал уходить. Он держал руки на коленях, глядя перед собой и не двигаясь.
- Вася, всё кончилось, - сказал следователь.
Пташкин медленно повернул голову. На его лице уже отросла небольшая щетина, и теперь он мало чем походил на маленького гладковыбритого ботаника с зализанными волосами. Лишь очки остались прежними.
- Я знаю, - сказал Пташкин. – Всё кончилось.
Он кивнул и огляделся. Повернувшись, потрогал стул, на котором сидел. Затем встал и посмотрел на Севрюгова.
- Он с ней спал, - сказал Василий. – И Рома спал. И все знали, да? Так сказал Митрофанов.
- Чего этот жирный только не скажет! – махнул Александр Анатольевич.
- Нет, - покачал головой Пташкин, и уголки его губ дрогнули. – Все знали. А я не знал. Удивительный парадокс. Интересно, какой он, полный список?
Севрюгов молчал и смотрел на Василия.
- Теперь ты веришь? – спросил он.
Пташкин не ответил. Ещё раз оглядевшись, он вышел из комнаты.
22 мая, 2019, 11:20
Он убрал со стола всё, что осталось после неё. Он вывалил в мусорный пакет жаркое с шапкой плесени, он помыл полы и кружки с застывшим кофе. Василий яростно тёр чашки, с которых она пила.
Пташкин вернулся к работе над револьвером, очистив добрую половину от ржавчины за пару часов. Потом понял, что впервые за неделю жутко хочет есть. Проглотив 10 яиц с ветчиной, запив всё это крепким чаем, Пташкин собирался вернуться в подвал, но в доме снова раздался звонок.
Василий открыл калитку, и увидел Оксану Ханову. Она улыбнулась и помахала ручкой. Вместо спортивных лосин и кофты на ней было чёрное тесное платье и белые кроссовки. Волосы сплетены в две маленькие шишки на макушке.
- Василий Адамович? Помните, я обещала сразу же сказать вам, если что-то узнаю?
Глаза щенка хаски смотрели тепло и добродушно. Услышав её слова, Пташкин пригладил лохматые волосы рукой. Он скользнул глазами по фигуре Оксаны и кивнул, приглашая её в дом.
Оксана сразу же присела на диван, подогнув ноги. Пташкин облокотился спиной о дверной косяк, скрестив руки на груди.
- Василий Адамович, - сказала она тихо. – Я ужасно вам сочувствую…
- О чём ты?
Она округлила глазки.
- Как? Это кобель-механик и ваша жена… Никогда бы не подумала!
Пташкин убрал руки с груди и выпрямился. Он пригладил волосы и сел напротив Оксаны, в кресло.
- Откуда тебе известно это?
Она улыбнулась.
- Наш посёлок – это огромная глухая деревня. Кругом одни пузатые богачи. Ни одного простого человечка, чтобы хоть как-то разбавить эту мутную жижу. Все на виду.
Говорила она тихо, проговаривая каждое слово, и никуда не торопилась. Платье так тесно облегало её, что повторяло все линии молодого девичьего тела. Натуральная красота, которой могли позавидовать многие женщины посёлка.
- И многие знают? – спросил Пташкин.
- Ну, если учесть, что мне это рассказала Данка Кирьенко, то, скорее всего, весь мир. Но я не об этом хотела с вами поговорить, Василий Адамович. Знаете, на наше болотце надвигается что-то удивительное …
Оксана прищурила глазки и стала похожа на маленькую девочку, которая делилась сокровенным секретом с лучшим другом.
- Вы драматизируете, Оксана. Пропала моя жена, которая изменяла мне.
Оксана вытянулась, демонстрируя ему свою круглую грудь, впалый живот и широкие бёдра.
- Сначала пропадает ваша жена, и никто не видел, куда она исчезла. Затем, как по цепочке, выясняются такие подробности! Знаете, мне кажется, нашему болотцу понемногу приходит конец. И мы с вами можем поспособствовать этому!
- Ты о чём? – спросил Пташкин.
Она посмотрела вниз, на красный персидский ковёр, на свои ступни и щиколотки.
- А, знаете, что я та самая девушка, которую Рома катал на вашем Мерсе?
Пташкин качнул головой.
- Теперь меня ничего не удивляет. А он говорил, что катал городскую лохушку, - ответил Пташкин.