Севрюгов передохнул и выпустил клубы дыма. Затушив сигарету, он замолчал и уставился в угол.
- Я повыпендривался, но встретился с ней. Дочурка! Маленькая моя принцесса! Лучшая из лучших. Ты не видел её глаз, Пташкин! Ты не видел их… Это просто прелесть! Невозможно не полюбить. И тогда… Тогда я поклялся, что у моей дочери будет всё и сразу, и что ей не придётся вылизывать чужие жопы! чужие члены! пресмыкаться!
Он говорил и морщился. Его пальцы сжимались, кожа на них белела. Голова тряслась, а на шее увеличивалась в размерах толстая жила.
- Но, чтобы так было, мне нужно забраться ещё выше. Так высоко, как только смогу! Я уже обеспечил ей хорошую учёбу, но этого мало!
Севрюгов посмотрел на Пташкина и улыбнулся.
- И тут появляешься ты, этот старик, и всё начинает куда-то сыпаться! Эта чёртова комиссия! Я выбирал сроки проверки целый год. Я выбрал весну, когда, по статистике, в нашем поганом посёлке ничерта не случается! И, тут, пропадает твоя блядская жена! А потом… Потом этот старик со скелетом! И волонтёры! Что тут у нас за вертеп начался перед самой комиссией?!
Севрюгов сел обратно и закурил новую сигарету.
- Смерти этого придурка я совсем не удивился, - продолжал он. – Потому что план у меня давно созрел. Я поднимусь наверх, Пташкин, и ты мне не помешаешь!
23 мая, 19:50, 2019
Василий спустился к реке. Он редко сюда приходил. Всё не было времени. Зато была Маша.
Река отражала в воде последние капли яркого дня. Солнце садилось далеко на горизонте, а русло будто впадало в оранжевую звезду. И там, далеко, они сливались в одну яркую кляксу. На том берегу стоял тёмный лес, поднимаясь острыми пихтами к темнеющему небу. А там, где Пташкин присел на высокую кочку, шелестела осока.
Василий думал о многих вещах. Силу его мысли и плотный её поток нельзя передать словами. В одно мгновение мимо проносились и самые свежие воспоминания, и детство, и людские характеры, любовь и ненависть, и Севрюгов. В одно мгновение он пытался выпутаться из сложившейся ситуации и разобрать свою любовь к Маше на кусочки, сложить эти кусочки в коробку и тихо спрятать под самое сердце. Пташкин не пытался сконцентрироваться на какой-то одной мысли. Все они устраивали его, все казались ровными и чистыми, разделёнными и понятными.
Пока он сидел, солнце уже село, и река погрузилась в задумчивую темноту. В лесу ухал филин, где-то далеко из воды выскочило и упало обратно что-то трепыхающееся и большое. А сзади хрустнули ветви и кто-то сильно засопел.
Пташкин обернулся. Несмотря на темноту, он узнал девушку. Оксана, не глядя на Василия, прошла мимо и села у самого берега. Она опустила ноги в воду и уставилась на дремучий лес. Пташкин наблюдал, как в воде плескаются мелкие рыбки.
- Какая прекрасная мечта – взять и пропасть, - сказала Оксана, и Василий понял, что она снова пьяна. – Маша сделала то, о чём мечтают многие, и я тоже.
- А здесь жить кому? Если все пропадут, то где-то они и появятся. Тогда ТАМ будет много людей, а те, кто останутся здесь, будут считаться пропавшими. Чистая физика и химия.