Не тренькал Нинтендо отца Прохора, не шелестела газета старого ящера…
— А я думал, тетрадью хотел заняться Гоплит, — дорога была ровная, почти пустая. Я начал терять концентрацию.
— А он уже, — Алекс отвлёкся, заложив место, которое читал, пальцем.
— Быстро.
Учитывая, что была куча других дел.
— Гай Юлий Цезарь, например, успешно совмещал виды деятельности, — равнодушно пожал плечами Алекс. — Мог одновременно писать, отдавать приказы, а ещё придумывать, что бы эдакого заказать повару на обед.
Я моргнул.
И с чего это мы вспомнили римского диктатора?..
А потом по спине пробежал холодок.
Да нет, не может быть.
Я попытался представить, как выглядит мраморный бюст Цезаря из Википедии…
Ничего общего.
Впрочем, мало ли, как он выглядел на самом деле — фотографий тогда не было.
— Шеф, — позвал я. — А вы… точно уверены?
— НАПРЯМУЮ я не спрашивал. Но это что-нибудь меняет?
— Да нет, — я тоже пожал плечами. — Просто интересно. Он мог стать неплохим историком. Очевидец стольких событий…
— А кто тебе сказал, что не стал?
— О. Круто, — я немного поразмышлял над местом ящера в нашей человеческой истории. А потом тряхнул головой и спросил: — Так он рассказал вам, какие выводы сделал о Шамане, исходя из… — я кивнул на тетрадь.
— Основным его оружием является ритм, — Алекс вновь открыл тетрадь и теперь перелистывал страницы, словно искал нужное место.
— Это мы и так выяснили, — я был разочарован. — Помните, ещё на ассамблее, в театре, мы слышали метроном?
— Какой метроном?
Я недоверчиво взглянул на шефа.
— Ну вспомните. Шло голосование, все боялись… а за кулисами, всё это время, стучал метроном.
Алекс пожевал губами. А потом наклонил голову:
— Воля твоя, мон шер ами, но никаких посторонних звуков там не было.
— Или вы их не слышали.
— Или тебе показалось.
— ИЛИ вы их не слышали.
Последовала ещё одна пауза, заполненная напряженным, заряженным отрицательными частицами, молчанием.
— Я слышал этот метроном и позже, — наконец сказал я. — В той самой психлечебнице, куда вы меня…
Секунду Алекс смотрел в окно, на обгоняющий нас транспорт, затем повернулся ко мне:
— Договаривай, кадет. Куда мы тебя что?..
Молчал я, не потому что не хотел ранить его чувства. Просто банально не знал, как закончить.
Рядом с ним, прародителем и знатоком русской словесности, я ВСЕГДА формулировал мысль заранее, чтобы не ошибиться, чтобы не сморозить глупость.
Нет, он никогда не указывал на промахи. Но видеть мученическое выражение в глазах Алекса было куда больнее, чем получать взбучку.
— Куда вы меня послали на задание, — наконец я нащупал нейтральную форму. — Так вот: там я тоже слышал метроном. А на него накладывался другой ритм, который постоянно менялся. И мне показалось, что в звуках этих присутствует нечто… первобытное. Ну понимаете, когда первый человек взял в руку камень…
— Понимаю, — Алекс кивнул и решительно захлопнул тетрадь. — Жаль, что я не слышал того же самого.
— Наоборот.
— Звезда моя! Дядя уже старенький. Нельзя его так пугать…
Маша стояла рядом с его креслом, придерживаясь рукой за подголовник.
— Вот и хорошо, что старенький, — кивнула милая девочка. — Зато вы его не слышали. Иначе тоже превратились бы в зомби. Как Мишка.
Я дёрнулся.
Впервые Маша упомянула о своём погибшем друге.
Но пока я собирался с мыслями и придумывал, что сказать, она уже ушла. В кухонном уголке зашумел чайник, на диванчике завозился Валид…
— Возможно, она права, — тихо, чтобы слышал только Алекс, сказал я. — Даже меня этот его ритм ощутимо сбил с толку.
А ведь я — мёртвый, а мёртвая материя нечувствительна к звукам, — хотел сказать я, но прикусил язык. И правда: шеф и так всё помнит, хватит напоминать ему о моём состоянии.
— Открою тебе один секрет, поручик, — наклонившись, шеф заговорщицки подмигнул. — Дело в том, что ты — пианист, верно?
— Нет.
— Нет?..
— Я чертовски хороший пианист.
— А значит, обладаешь слухом, близким к идеальному, — торжествующе закончил шеф.
Я пожал одним плечом.
Конечно же, у меня профессионально-идеальный слух! Стать хорошим переводчиком, полиглотом, без этого абсолютно невозможно. Правильное произношение, особенности национальных говоров, построение фонем — всё это делается на слух, интуитивно. Не слышишь — не можешь правильно произнести.