Не сдержавшись, тяжко вздохнула и запустила в воздух несколько светящихся огненных пульсаров — мой единственный и последний козырь против недоброжелателей и просто любопытствующих. Моя прапрапрабабушка, по утверждениям отца, была огневичкой с невероятно сильным даром, позволившим и мне, и ему родиться магами двух направленностей. Это вовсе не значило, что мы не можем преобразовать дар в энергию других направлений, просто наш резерв не то, что привыкли ощущать у себя люди. Боги — своеобразные маленькие источники. Мы не преобразовываем ману, собранную снаружи, а используем искры, рождающиеся внутри. Будто живые ключи энергии определённого вида. До принятия этого тела моя магия была почти бесконечной. Эх...
И да, как ни странно, но до отца дар не передавался, всё заглушала кровь бога, но потом что-то пошло не так и ... вот, получились целитель и маг света — огневики. Безусловно, это очень тщательно скрывалось, но так как любовь к магии передалась мне от отца, можно легко понять, почему я не лишилась второй стихии ещё в младенчестве. Ведь у Богов свои заморочки, а наследственность тоже является важной. Как и чистота крови и источника.
Честно признать, с огнём у меня проблем было не меньше, чем с родовыми способностями, и если создавать пульсары и управлять ими худо-бедно я ещё могла, то менять цвет с помощью температуры пламени была уже не в силах — недоставало умения. Магия просто меня не слушалась. И сколько бы я не билась с ней в обители, самостоятельно освоить так и не смогла.
Немного погоняв огненные шарики по комнате, я решила, что пропадать зазря время не должно, и, заставив себя отбросить посторонние мысли, оставила только один из них. Полностью сосредоточив на нём своё внимание, я в очередной раз попробовала добавить немного жара. Результат не впечатлил. Вместо того, чтобы сменить цвет, огонёк разросся до размеров небольшого мяча. Я зло выдохнула и надавила на пламя ещё сильнее, надеясь изменить неприятный результат на ожидаемый, но добилась лишь прямо противоположного — пульсар стал размером с мою голову, но по-прежнему оставался красным, разукрашенным изнутри пламенными бликами шаром.
— Не так! — раздалось слабое откуда-то сзади настолько неожиданно, что я чуть не отпустила огонь. — Осторожней! — следующий выкрик был уже гораздо увереннее. — Схлопни его в точку, представь, что перед тобой коробочка, которая ограничивает его края, сетка. А потом просто подними температуру внутри, не усиливая магией, она сама.
Решив, что хуже точно не будет, и слова звучат довольно здраво, я выполнила условия — уменьшила напор огня, вернув пульсара прежний размер, а затем представила, как сажаю его во внутреннюю клетку, состоящую из прочных металлических прутьев. Почему-то перед взором встали насмешливо блестящие тёмные глаза. А дальше случилось странное — воздух вокруг завибрировал и клетка, которую я представила внезапно начала материализовываться. От шока я отпустила и пульсар, и клетку, выплеснув в пространство довольно большое количество силы, которую еле-как, скорее по старой привычке, чем задумавшись, успела преобразовать в энергию жизни. По комнате разлетелись зеленоватые отблески.
— Ух ты! — послышалось сзади удивлённо-радостное восклицание. — А я так не умею!
И тогда я наконец решила обернуться, чтобы увидеть как мальчик, которого мне пришлось сегодня лечить, сел на кровати и с каким-то несвойственным маленьким детям азартом рассматривает меня. Он был темноволосым и темноглазым, прямо как Тиан, но в нём пока не было той самой... Жесткости? Силы? Властности? Я с трудом могла описать чувства, которые испытывала, находясь рядом с этим странным магом. А Риэн, как называл его мой спаситель, был просто копией Тиана, только — как мне казалось — меньше и гораздо мягче. А ещё он не был некромантом — и как я сразу не заметила? — в ауре мальчика гуляли крупные всплохи сильного мага огня. Впрочем, в себя пришла не я одна, и всего через пару секунд взаимного созерцания, раздался наполненный детской непосредственностью вопрос:
— А ты кто?
На этот раз теряться и смущаться я не стала, и столь же просто ответила:
— Лаэла.
— А я Риэн. — мальчику явно хотелось много чего спросить, но пока он задумался, с чего начать, я перехватила инициативу:
— У тебя что-нибудь болит? — вопрос был довольно простой, стандартный и в чём-то даже бессмысленный — я уже подходила к кровати, чтобы провести диагностику.