— Агномен? — переспросил я.
— Выражаясь вашим языком, можно назвать это вторым прозвищем. Именно им на бумаге различимы я и мой отец, помимо наших титулов, — пояснял сын кесаря. — Я — Феликс, он — Виктрикс.
— Как бы это не было странным, но ваш агномен мне нравится больше, Люций, — улыбнулся я. — Все же быть счастливым, куда лучше, нежели победоносным.
— Вы занимательный человек, Александр, и в латыни вы разбираетесь лучше, чем в образовании наших имен, — ответно улыбнулся сын кесаря. — Тем не менее я с вами согласен: мне тоже мой агномен нравится больше. Однако… Не всем дано понять, насколько важно быть счастливым, Александр, — с некой толикой грусти заявил Люций, после чего слегка дернулся и как ни в чем не бывало продолжил: — Помимо этого, триумфа, заслуженного за покорение Великого Рифта, будет достаточным для того, чтобы стать Цезарем и Августом в одном лице. То бишь быть полноценным Императором, — заметив в моем лице, что я мало, что понял, Люций слегка рассмеялся: — Вижу, что вам практически незнакомо устройство нашего государства, Александр.
— Вчерашнему простолюдину с головой хватило строя Российской империи, чтобы в нем разобраться, — спокойно ответил я. — Да и жизнь у меня весьма насыщенна, так что времени на то, чтобы корпеть над книгами, у меня практически не было, хотя я это дело чертовски люблю.
— Понимаю, поэтому поясню, — видать, Люций был в курсе того, что в прошлом я аристократом не являлся, потому как никак на это не отреагировал. — По факту у нас два императора в стране. Август — старший, именно им является мой отец, и Цезарь — младший. Для большинства стран мира Цезаря словно и нет. Многие о его существовании даже не догадываются. Тем не менее титул Цезаря есть, и его обладатель вносит весьма существенный вклад в принятие решений на самом высоком уровне, порой действуя наперекор воле моего отца. И я планирую это изменить, став диктатором, как великий Гай Юлий Цезарь в свое время, но с императорским титулом, разумеется.
— Амбициозно, — присвистнул я.
— Как есть, Александр, — развел руками Люций. — Собственно говоря, для чего я здесь распинаюсь… — одна из рук сына, как оказалось, Августа скользнула во внутренний карман, после чего он выудил из него небольшую красную табличку, на которой был выбит золотой венок. — Это мое вам приглашение посетить Римскую империю, — Люций протянул табличку мне, но брать ее я не торопился. — Его принятие, как и весь предыдущий разговор, ни к чему вас не обязывает, Александр.
Душа парня как сейчас, так и вовремя его рассказа, не дрожала и никаким иным образом не показывала того, что меня хотят ввести в заблуждение, поэтому я принял табличку и произнес:
— Благодарю.
— Надеюсь, что за время вашего посещения моей страны, вы вдоволь сможете насладиться ее красотами. Помимо этого, любой из Рифтов, расположенных в чертах Римской империи, будет доступен к вашему в него входу, я обещаю, — проникновенно заявил Люций. — Подводя итог нашей с вами местами весьма откровенной беседы, хочу сказать, что не предлагаю вам сразу присоединиться ко мне в моем походе в Великий Рифт. Это было бы странным поступком с моей стороны, — я кивнул. — Однако я все же надеюсь, что мы сможем посетить парочку Рифтов, где, сразившись плечом к плечу, узнаем друг друга получше. Где, как не в бою, открывается истинное лицо человека?
— Но я все же хочу вас сразу предупредить, Люций, чтобы вы не питали особых надежд, — сын Августа посерьезнел, а я продолжил: — Я, по сути своей, одиночка. Велика вероятность того, что если я когда-либо войду в Великий Рифт, то сделаю это в одно лицо.
— Что ж, как у вас говорят, чему быть, того не миновать, — улыбнулся парень. — Как я сказал, своего приглашения не отзываю. Буду рад видеть вас в Риме, а также продолжу верить в то, что будущие наши встречи смогут склонить чашу весов к вашему присутствию в моей команде на время похода, — оглядевшись по сторонам, Люций добавил: — Предлагаю возвращаться. Наши спутницы уже, должно быть, нас заждались.
Отказываться от предложения вернуться смысла не было. В конце концов Люций сделал свое предложение, которое в самом деле оказалось весьма заманчивым. Почему бы и не посетить Римскую империю, после того как разберусь с делами насущными?
«Да, давай! — язвительно бросила Кей, пока мы возвращались обратно. — Подумаешь, предложение сына другого императора присоединиться к его походу в Великий Рифт по итогу вылилось в то, что тебя ПРОТКНУЛИ НОЖОМ!»
«Не нагнетай, Кей, — отмахнулся я. — Не все люди одинаковы. К тому же пронзил мою грудь не Алексей, а его старший брат.»