Единственным, чего я хотел в данный момент времени, были поход в душ и падение в уютную кровать. Несмотря на то, что в физическом плане я чувствовал себя прекрасно, все мое нутро говорило о том, что мне следует поспать. Все же Призыв Грозового Левиафана, используя стихию Теневой Бури, давал о себе знать.
Когда я вернулся в поместье, на первом этаже которого разместились раненые, то мой слух наполнился ревом одного из гвардейцев. Мужчина, схожий по габаритам со своим командиром, получал помощь от Аннет, не забывая оповещать округу своим фальцетом.
— Дяденька, вы же такой большой! А визжите как девчонка, — насмехалась над бедолагой-гвардейцем Аннет.
— Побыла бы ты на моем месте! — возмутился раненый, понизив свою тональность и перейдя на обычный голос. — Не понятно, что хуже: погибнуть во время сражения или попасть к тебе на лечение. Испытать такую боль…
— А зачем мне быть на вашем месте, дяденька? — наклонила голову на бок девчонка. — Я, когда поранюсь, себя лечу без боли, — заявила Аннет, за что получила возмущенные взгляды со стороны как раненых, так и тех, кто уже успел получить помощь от эльфийки. — Дяденьки, а чего вы на меня такими злющими взглядами смотрите? Я пожалуюсь дяде Саше — он вас отругает, — удивительно, но это вразумило гвардейцев, в глазах которых читалась вся боль их бытия.
Глядя на всю эту ситуацию, я усмехнулся и направился на второй этаж поместья.
Новость о том, что в первом сражении мы одержали сокрушительную победу, шустро облетела окрестности поместья.
Гвардейцы, которые не получили ранений, стали помогать укрывшимся в Рифте людям вернуться в свои дома. К ним присоединились Аркадий со своей невестой, Виталий Федорович, Игнат, а также Кузьмич, который все это время находился внутри самой блуждающей аномалии. Единственным вопросом, который задал бывший староста Иваново, стало:
— Так быстро⁈
Василиса в то время, схватив в охапку экипаж танка, принялась перегонять трофейную технику, отказавшись от помощи со стороны девятихвостой. Девушке хотелось побольше времени провести с техникой. Мешать ей никто не собирался.
Ее дед вовсе не покинул подвальных помещений поместья. Шелков явным видом показывал, что суматоха сверху его совершенно не заботит, называя ее мелкой заварушкой. Вот, что значит человек — фанат своего дела. Пусть мир рушится на части, а портной до конца будет корпеть над своими экспериментами.
Два кузнеца, Олаф и Рунор, суетились под ногами гвардейцев, осматривая их клинки. Иномирцы важно кивали, разглядывая лезвия, выкованные из лунной стали. Судя по их улыбкам, они были довольны своей работой.
Наташа поступила точно также, как собирался я. Сестренка принимала непосредственное участие в сражении, встав в один ряд с нашими гвардейцами, поэтому тоже вымоталась, вследствие чего пошла спать.
Юлии Беловой было сложнее всего на поле боя. Ей в буквальном смысле пришлось изображать из себя неодаренную. Несмотря на то, что я уверял ее в том, что в живых или по крайней мере в светлой памяти вряд ли кто останется, девушка все же осталась при своем мнении и своим светом светить не пожелала. После окончания, как выразился портной, заварушки она устремилась привести себя в порядок и вернуться в комнату к своему дяде, с которым она в последнее время проводила практически все свое свободное время, наверстывая упущенное.
Дойдя до своей комнаты, я сразу же сходил в душ, после чего улегся на кровать рядом с Оксаной. Девушка настойчиво изъявила желание спать вместе со мной, чему я, собственно говоря, противиться не собирался.
Несмотря на то, что мои руки спокойно могли скользить по всему телу Оксаны, возмущаться девушка этому не собиралась. Однако я не позволял себе переходить определенную границу, помня о том, что Оксана хотела сохранить свою невинность до момента ее выхода замуж. Поэтому все, что мне оставалось, схватить свою невесту в охапку и провалиться в глубокий сон без сновидений.
На утро у меня раскалывалась голова. Ничего поделать с этим не смогла даже Аннет, к которой я обратился в первую очередь. Эльфийка даже сжалилась надо мной и лечила без боли — безрезультатно.
Голова не проходила, так что оставалось мириться с этим и кривиться от каждого звука, громкость которого была выше тихого. Чайя сказала, что это из-за духовного истощения, и скоро должно пройти.
За чашкой утреннего кофе выслушивал доклад от девятихвостой лисицы о том, как чувствуют себя мои люди после ночного сражения.