Ястреб улыбнулся.
– Когда ты преодолела первый шок от встречи со мной, мы начали нормально общаться. Я рискнул и рассказал тебе о своём детстве, о травле, почему я начал прятаться в спальне и играть в компьютерные игры. Ты не смеялась надо мной. Ты рассказала, как жила в общежитиях, как чудесно было поселиться в свою комнату и почувствовать безопасность. Думаю, ты чувствовала то же, что и я, когда был ребёнком. И я подумал, а вдруг наконец встретил девушку, которая сможет принять меня настоящего.
Он перевёл дыхание.
– Когда я решил на несколько дней разморозиться для охоты за террористом, то понял, что это возможность встретиться с тобой как Майкл. Да, был риск снова получить отказ, но другой такой шанс мог и не выпасть. Если бы я встретил девушку в Игре и предложил бы нам обоим разморозиться, чтобы она могла встретиться с Майклом, эта девушка, зная Ястреба, стала бы изучать меня настоящего, судить и сравнивать с игровым образом – и не в пользу Майкла.
Он наклонился, в упор глядя на меня.
– Ты не такая, Джекс. И ты жила в реальности, поэтому я мог встретиться с тобой как случайный незнакомец. Я не ожидал, что ты разгадаешь, кто я. И ещё более не ожидал, что ты примешь Майкла, но отвергнешь Ястреба. Но должен же существовать способ преодолеть это и убедить тебя, что нам надо узнать друг друга поближе. Нет никакой дыры в четыре столетия. Нет никакого Ястреба. Есть только неуверенный восемнадцатилетка, которого заморозили во времени.
Я недоумённо покачала головой.
– Ты казался очень уверенным в стычке с Томасом.
– Мне легче бороться, чем общаться, – сказал Ястреб. – Ты видела неумелую попытку флирта. Есть и кое-что другое, с чем я тоже борюсь. Когда ты узнаешь меня больше, то поймёшь, что я имею в виду.
– Даже если я не буду обращать внимания на легендарного Ястреба и пропасть в четыре века, ты всё равно останешься Игроком-основателем, а я – никем. Ты живёшь на Небесах, а мне туда не попасть.
– Как только ты войдёшь в Игру, я с радостью переберусь на Ганимед или любой другой мир, что ты выберешь. Если у нас всё получится, могу и навсегда переехать. Несколько Игроков-основателей живут со своими партнёрами не на Небесах.
– Я слышала про такие отношения. Репортёры жёлтой прессы без устали следят за ними, ждут, пока Игрок-основатель заскучает.
– Но некоторые подобные отношения отлично прошли испытание временем, – возразил Ястреб.
– А большая часть – нет, – мягко уточнила я. – Давление слишком сильное, и всё заканчивается безобразным скандалом. Мужчины или возвращаются на Небеса, или находят новую партнёршу. А в случае с Мерлином вообще четырёх сразу.
– Мерлин пытается показать всей Игре, что ему наплевать на разрыв со Стеллой. Он из кожи вон лезет, чтобы доказать, будто сам её бросил, хотя на деле всё случилось наоборот, и Мерлин раздавлен расставанием. Во всяком случае, речь не о нём и Стелле, а о нас. Я всегда хотел отношений с кем-то, кто знает и понимает меня настоящего. Я думаю, что это, похоже, ты, и всё может развиваться быстро или медленно, как захочешь.
Он помолчал.
– Хотя бы подумай об этом. Скажи, что для тебя камень преткновения, и мы придумаем, как его обойти.
Я вздохнула.
– Есть одна проблема, и её не избежать. У меня будут отношения только с равным. Пусть даже люди в Игре не меняются, но…
Я оборвала себя на полуслове.
– Подожди. – Я закрыла лицо руками, отчаянно пытаясь поймать мелькнувшую мысль, а затем снова взглянула на Ястреба.
– Я помню, как сказала то же самое – слово в слово – Натану. И он предупредил меня не влюбляться в тебя, потому что…
– Он предупредил тебя не влюбляться в меня! – Ястреб почти сорвался на крик. – Как только Натан войдёт в Игру, я убью его!
– Не убьёшь по трём причинам. Во-первых, убивать людей неправильно. Во-вторых, у тебя будут неприятности. В-третьих, если твои догадки верны, и Натан станет Игротехником, у тебя даже шанса напасть не будет.
– Ты права. – Ястреб нахмурился, но снова просиял. – Когда мы закончим расследование, я поеду прямо в офис Едзакона и набью ему морду в реальности!
– О, да, – саркастически кивнула я. – Сердце Едзакона – самое подходящее место, чтобы набить кому-либо морду.
Ястреб опять нахмурился.
– Начинаю понимать, почему у Майкла были трудности с окружающими, – заметила я. – Натан предупредил меня не влюбляться в тебя только потому, что был уверен, будто взаимность мне не грозит. Натан по натуре – заботливый рыцарь, он не хотел, чтобы я страдала.