<Горе, горе пришло в Золотую империю! Червь гложет ее сердце. Скоро оно высохнет и рассыплется в прах>. Вот уже тысячу лет безумцы кричат об этом. Кому-то удавалось поднимать целые армии, некоторых даже объявляли божьими посланцами. Но все они исчезли, а Асаниан по-прежнему процветает. Он поглотил их, как поглотит и этого величайшего из королейразбойников. Солнцерожденный расхохотался. Его радость казалась совершенно неподдельной и неомраченной. Он легко взбежал по ступенькам и обернулся. За его спиной сиял трон, но Мирейн затмевал это сияние. Он блистал, он пламенел, превосходя даже образ своего отца. Сев на трон, он оказался обычным темнокожим человеком, невысоким и не особенно красивым. И все же, как Хирел ни старался, он не мог оторвать от него глаз. Трон, на котором сидел император, Солнце, сияющее за его спиной, - все это казалось лишь оправой для его царственности. Хирел выпятил подбородок и попытался понять, в чем секрет очарования этого человека. Да, нельзя не признать, что в нем есть величие. А еще физическая и духовная сила, представительный внешний вид, сочетание ума и интуиции, которому позавидовал бы любой придворный из Кундри'джа. Как легко уступить ему, склониться перед ним, почитать этого короля, рожденного от бога. И пусть его армии прокатятся по вялому, пресытившемуся Асаниану очистительной волной, пусть обновят его по образу и подобию Аварьяна. Пусть будет царство света, где нет рабов, где люди живут в мире и благополучии, лорды правят мудро и справедливо, а все боги стали единым богом, который послал своего сына править этим миром. - Нет, - сказал Хирел. - Война есть война, даже если она священная. А завоевание остается завоеванием. Ты тянешь руки к тому, на что не имеешь права. - Я имею то право, которое дает мне мой отец. - А у нас есть право нашей древней независимости. Когда ты был молод и дерзок, тебе удалось нанести нам глубокую рану: ты разрушил наши южные границы и захватил половину наших северных провинций. Ты наносил удары там, где мы были слабее всего, и продолжалось это до тех пор, пока отец моего отца, утомленный войной и жестокими годами, не попросил мира. Почему ты согласился на него? Солнцерожденный ответил охотно, словно взрослый, который помогает ребенку разобраться в чем-то непонятном: - Я слишком устал, мои воины тосковали по родным краям, а моя империя нуждалась в повелителе, который не всегда участвует в военных походах. Смерть старого императора и возложение маски на Зиад-Илариоса продлили мир и сделали его прочнее. Это усилило и мою империю. - А теперь перемирие нарушено. Я много слышу о том, что мой отец угрожает Керувариону. Но я не знаю, почему он это делает. Ты собираешь свои армии и передвигаешь их. Твои шпионы сеют смуту даже в самом Кундри'дже. Наши рабы восстают с твоим именем на устах. Наконец, ты захватил еще одну северную провинцию. - Один из генералов злоупотребил своей властью. Его уже наказали. - Ну да, - сказал Хирел, - назначив губернатором твоей новой провинции. - Нет, его казнили, - с силой произнес Солнцерожденный. - Но провинцию мы удержали за собой. Вам от нее не было никакой пользы, разве что питать ваши рынки рабов. - Но это были наши земли. - Были, - сказал Мирейн Ан-Ш'Эндор. - Полтысячи лет назад вашими были и Сто Царств. А теперь и то и другое принадлежит мне, и их жители довольны этим. - Ну конечно. Они не осмеливаются признаться, что думают иначе. - Я знал бы об этом. Хирел поднял на него глаза и подумал, что ему страшно. - Зачем ты позвал меня? Чтобы унизить? Чтобы запретить мне уехать? - Ни то ни другое. - Император поднялся со своего трона и сошел вниз. Хирел пристально глядел на него. Солнцерожденный улыбнулся без какоголибо намека на напряжение. - Я в огромном долгу перед тобой; я обязан тебе так, как ни один человек еще не был обязан другому. И я отплачу как смогу, хотя в конечном счете мы должны быть врагами. Я приложу все усилия, чтобы облегчить тебе путь через наши земли; я не накладываю на тебя никаких ограничений и не ставлю никаких условий. Я даже не стану просить, чтобы ты до отъезда отобедал с нами. Если, конечно, ты сам не захочешь этого. - У вас здесь нет тех, кто пробует кушанья, - сказал Хирел. - Говорят, твоей магии достаточно, чтобы обойтись без них. Яд превращается в мед прямо в кубке. - Он помедлил и внезапно улыбнулся: - Мне очень нравится медовое вино. Пожалуй, я пообедаю с вами. Солнцерожденный рассмеялся. - Будет и медовое вино, и прекрасное общество, и, пусть хотя бы ненадолго, честная дружба. Что бы ни случилось потом.