Рассвет нового дня принес новую баталию, на этот раз словесную и вовсе не шуточную. Сареван намеревался пересечь Асаниан так же, как он пересек Керуварион: тайно, питаясь тем, что пошлют им небо и земля. Хирел и слышать об. этом не желал. - Это не твой дикий восток. Здесь охота - привилегия лордов и правителей, каждый делает это на собственной территории. Те, кто охотится без разрешения, обвиняются в воровстве и подлежат наказанию. - Юлан и Зха'дан отлично запутают наши следы, - возразил Сареван. Хирел в нетерпении тряхнул головой. - Пусть так, но насколько быстро мы сможем ехать? Как далеко нам удастся продвинуться, соблюдая тайну и постоянно заботясь о пропитании? Ты понимаешь, как осторожно надо обращаться с нашими сенелями? Теперь, когда мы не сможем найти других? - Так чего же ты хочешь? Выехать на большую дорогу? Пригласить наших убийц, чтобы они положили конец нашей безумной затее? - Да, мы должны воспользоваться дорогой и опередить наших врагов. Если, конечно, у нас есть враги. Пока что я не видел ничьих теней с кинжалами и не чувствовал никакого яда в вине. Должно быть, на той почтовой станции вообще никого не оставалось, иначе мы не уехали бы оттуда с такой легкостью. - Это не... Язык Саревана примерз к нёбу. Он был слишком занят бегством, чтобы думать, и совершенно забыл, что здесь не Керуварион. - Порассуждай-ка, если еще можешь, - сказал Хирел. - Колдовство чуть не убило тебя. Инстинкт помог тебе ускользнуть. Но что, если от тебя ожидали именно этого? Бегства прямо в ловушку? А может, у них еще более коварный план: заставить нас передвигаться только ночью, окольными путями, чтобы задержать мое прибытие в Кундри'дж? - И если ты опоздаешь, Аранос станет Высоким принцем. - Саревану не нравился привкус происходящего, чуждый и жгучий, как асанианские специи. Он сплюнул. - Но если мы поедем в открытую, враг узнает об этом и расставит новые западни. Мне кажется, он не замедлит сделать их смертельными. - Ты боишься? - спросил Хирел. - Да, боюсь! - выкрикнул Сареван. - Но я совсем не трус. Я не хочу прибыть в Кундри'дж поздно, но точно так же я не хочу прибыть туда мертвым. - Справиться с нами вовсе не легко, - сказал Хирел, - ведь у нас есть Зха'дан и Юлан. У нас есть ты, чья магическая сила еще может пробудиться. И наконец, у нас есть я. Хотя я и не обладаю магией и не владею искусством охоты или драки, но зато хорошо знаю Асаниан. Если мы исчезнем из виду на несколько дней и будем двигаться только с наступлением темноты, то вскоре сможем ехать и при свете дня. - На краденых сенелях? - Ну, это ерунда, - заметил Зха'дан. - Мы находим город, где есть ярмарка, продаем своих сенелей и покупаем новых. Мы делаем это дважды или трижды в течение одного-двух дней. Затем, когда наши следы будут основательно запутаны, мы снова сможем ночевать на постоялых дворах и передвигаться по дорогам. - Это не сработает, - возразил Сареван. - Можно сменить сенелей, но нельзя сменить наши лица. - Можно, - медленно сказал Хирел. - Иногда олениай скрывают лица под масками. У них есть такой обычай. Долго поддерживать подобный обман нам не под силу: те, кто в маске, не смешиваются с остальными постояльцами и говорят только на своем тайном военном языке. Но день, два или три мы продержимся. - А где взять их одежду? - спросил Сареван. Он понимал, что придирается и чересчур все усложняет. Но кому-то надо было это делать. - Я умею держать в руках иглу, - к изумлению остальных, сказал Хирел. - Купим ткань на ярмарке. На часок я могу превратиться в раба, чья госпожа имеет пристрастие к черному цвету. Сареван разинул было рот, но тут же закрыл его. Зха'дан смотрел на принца с восхищением. Резко присвистнув, Сареван наконец уступил. - Ладно. Сегодня двинемся в путь с наступлением сумерек. А завтра поищем ярмарку. Одержав победу, Хирел не испытывал особого ликования. Зато Зха'дан издал громкое восклицание, поцеловал его, страшно смутив, и отправился седлать сенелей.
Они нашли ярмарку. На их пути лежал город с рынком, а возле него находился холм, поросший деревьями и кустарником, достаточно густым, чтобы в нем могли спрятаться верховые животные и два человека, которые не хотели показывать своих лиц. Хирел отправился в город. Он разулся, снял с себя все, кроме нижней рубашки, обрезанной наподобие туники раба, надел на шею обруч Зха'дана, а к поясу подвесил кошелек с асанианскими монетами. По уверениям Зха'дана, лорд Узмейджиан имел их в избытке, так же как и деньги из чистого золота, и дикарь безусловно заслужил эту награду. Хирел взглянул на него со вздохом, но не сказал ни слова. Он ушел в город уже довольно давно. В его отсутствие Сареван заставил себя немного поспать. Остаток времени он провел лежа на животе на связке тростника и наблюдая за дорогой и городом. Юлан составил ему компанию. Сареван сбросил опостылевшую тунику; в знойном воздухе жужжали мухи, но они не жалили его, а земля была прохладной. Ему было бы совсем хорошо, если бы он знал, как дела у Хирела. Мальчик довольно хорошо справился со своей ролью в городе варьяни, но теперь они находились в Асаниане. Кто знает, не нарушит ли он какой-нибудь пустячный закон по своему царственному неведению? Умеет ли он торговаться на рынке? А что, если маги вовсе не потеряли его и сейчас хватают?.. Сареван сжал челюсти и приказал себе перестать беспокоиться. Сегодня его лицо зудело сильнее, чем обычно. Этим утром он истратил остатки краски. Она жгла как огонь, и он с трудом удерживался от стонов. Краска причиняла ему ужасные мучения, она разъедала кожу и вызывала сыпь и раздражение. Даже если бы им удалось найти еще одну бутылку, Сареван сомневался, что его лицо сможет выдержать это. Он запустил пальцы в мех Юлана, чтобы снова не начать царапать щеки. По дороге шли какие-то люди. Что это за мальчик с горящими золотом волосами, сбившимися в буйную гриву, только что выехал из города? Нет, не он. Сареван продолжал наблюдение. Солнце достигло зенита. Юлан тихонько заворчал. Сареван стряхнул с себя дремоту и снова уставился на дорогу. По направлению к кустарнику медленно ковылял раб с мешком на спине. Раб с серыми от пыли волосами. Действительно, весь в пыли, да еще с изрядным синяком на скуле. Он вздрогнул, когда Сареван выскочил из кустов, и широко открыл глаза при виде его обнаженного тела. Он ничего не говорил. По его виду было понятно, что он в ярости и в то же время весьма доволен собой. Пробравшись в заросли, он сбросил свой мешок и приветствовал Зха'дана мимолетной улыбкой. -Ты подрался, - упрекнул его Сареван. Встав на колени. Хирел принялся распаковывать свою добычу. Не поднимая головы, он холодно ответил: - Мне пришлось защищать свою честь. Сареван схватил его за шиворот и поднял. - Что ты наделал, глупый мальчишка? Ты хочешь, чтобы нас всех поубивали? Хирел извернулся и высвободился, теперь окончательно разъярившись. Он кипел от злости и с трудом сдерживался. - Я пытался быть тем, кем хотел казаться. Я не обращал внимания на насмешки нахалов, которые без дела слоняются по рынку. Но когда они схватили меня и вознамерились раздеть, потому что у них вышел спор, какого рода я евнух, неужели я мог позволить им увидеть, что я вовсе не евнух? - Он отбросил волосы с глаз, горевших золотым пламенем. - Я уже дал им понять, что служу у леди, а закон в этом смысле точен. Один из моих противников на всякий случай запасся ножом. Надо было разрешить ему воспользоваться им? Сареван ничего не сказал, сразу остыв и начиная сожалеть о своей вспыльчивости. Хирел весь побелел и дрожал. Он был не просто разгневан он готов был либо убить, либо расплакаться. Сделав глубокий прерывистый вдох, он заметно успокоился. - Я хорошо защищался. Они, конечно, этого не ожидали. В конце концов они решили поискать себе жертву поспокойнее, а торговцы отнеслись ко мне с большим уважением. Они не стали торговаться со мной так, как могли бы. - Тебе это понравилось, - сказал Сареван. - Возможно, тебе надо было родиться торговцем. - Лучше уж торговцем, чем ничтожным бродягой. Или, - сказал Хирел, снова наклоняясь к своему мешку, - евнухом. Любого рода. Зха'дана так и подмывало спросить, может ли быть несколько разновидностей евнухов, но, к счастью для всех, он вовремя придержал язык. В мешке Хирела оказались иголки, нитки и ножницы, рулоны черного льняного полотна и отличной тонкой шерсти, ремни из черной кожи, черные перчатки и сапоги, которые пришлись им почти впору, и - чудо из чудес четыре меча с черными рукоятками в черных ножнах. Это были мечи олениай. Хирел отказался говорить, где он раздобыл их. Вид у него был одновременно гордый и виноватый. - Он украл их, - одобрительно пояснил Зха 'дан. Хирел вспыхнул. - Я их позаимствовал. Будучи Высоким принцем, я являюсь главнокомандующим. Вот я и воспользовался моим королевским правом. Зха'дан захлопал в ладоши. Хирел в гневе принялся кромсать темную ткань. Остальные поспешили помочь ему. Под руководством Хирела они превратились в шиу'от олениай - воинов, связанных торжественной клятвой. Когда все было готово, солнце уже склонилось к западу. Сареван пососал исколотый иголкой палец. Хирел шлепнул его по руке. - Надевай маску, - велел он. Скорчив гримасу, Сареван повиновался. Хирел отступил на шаг, упер руки в бока и кивнул головой. - На какое-то время сойдет, - решил он. - Пока кому-нибудь не вздумается рассмотреть тебя поближе. - Ты меня успокоил, - съязвил Сареван. Хирел не обратил внимания на эту колкость. Для себя он сшил такой же головной убор, как для остальных: обтягивающий капюшон с маской, скрывающей все лицо, даже глаза. Полоса из тончайшего полотна позволяла владельцу маски все видеть и в то же время оставалась непроницаемой для взоров окружающих. - Мы просто потрясаем своим видом! - с восторгом сказал Зха'дан. Сареван уже начал задыхаться под своей маской. По крайней мере, отметил он уныло, теперь у него не будет возможности расцарапывать свои зудящие щеки. Люди охотно глазели на дюжину олениай, сопровождавших юного лорда и двух его варваров-рабов. Но никто не смотрел на трех шиу'от олениай. Все отводили взгляды от их темных силуэтов, приглушали голоса и расступались перед ними.