— Почему ты не один? — спросил Гунявый.
— Чем тебе не нравится мой водитель? — ответил Сергей.
— Он не баба, чтобы нравиться. Где вторая половина «зелени»?
Сергей нарочито медленно подал Гунявому маленький сверток.
— Считать не буду, — сказал Гунявый и бросил деньги на соседнее сиденье.
— Нет уж, ты посчитай, — с нажимом произнес Сергей. — Там же все координаты.
— Какие? — тряхнул головой Гунявый, как лошак, отгоняющий мух.
— Ты в Питер едешь? — Сергей саркастично осклабился.
— Ясный х…
— Так разверни цацку.
Оттопырив нижнюю губу, Гунявый разорвал газетную упаковку и стал читать записку.
— Ну, все понятно? — спросил Сергей.
— Не нукай, не запряг. — Гунявый решил перечитать адрес и телефон несколько раз.
— Да сунь ты уже в карман, — сказал Сергей. — Позвонишь, назовешь свое имя — и все.
— Ладно, — сказал Гунявый, убирая записку. — Эй, а че бабки русские?
— Там только немного рублей, — терпеливым голосом пояснил Сергей.
— На хера?! — брюзгливо взвизгнул Гунявый.
— На всякий случай, — вздохнул Сергей. — А кроме рублей, тут вся остальная штука баксов. Пересчитай.
— А я пересчитаю, не думай, — сказал Гунявый. — Я еще посмотрю, чтоб старья не насовали.
Сидя в машине, Шурик слышал каждую фразу, сказанную Гунявым. Слова Сергея из-за его глуховатого голоса он почти не разбирал. После фразы «Я еще посмотрю, чтоб старья не насовали» Гунявый чуть склонился, чтобы своими корявыми пальцами пересчитать банкноты. Шурик хорошо мог видеть это, потому что Сергей не закрывал собой собеседника. В тот же миг Сергей выхватил из-за спины длинный пистолет с глушителем и приставил ствол к виску Гунявого. Гунявый успел только крякнуть, и тут же раздался хлопок выстрела. От головы Гунявого осталось только лицо, а мозги с осколками черепа причудливо разбросало по стеклам салона. Сергей запоздало отпрыгнул и посмотрел на свою одежду — не запачкана ли она. Потом он протер рукоять пистолета носовым платком и вбросил оружие в машину Гунявого.
— Дай-ка мне коробочку из «бардачка». Синяя такая, — обернулся он к Шурику.
Рука Шурика немного дрожала, когда он подавал прямоугольный предмет из синего пластика.
— Грей мотор, сваливать пора, — сказал Сергей.
Затем он сунул на колени убитого синюю коробочку.
— Ты оставишь ему бабки? — спросил с изумлением Шурик, когда Сергей вернулся в машину. — Или там кукла?
— Никакой куклы, — сказал Сергей. — Там триста баксов мелочью и пару штук рублями. Мне достаточно платят, чтоб я в параше не возился.
— А… Можно я… понимаешь, деньги нужны до зарезу, — как-то слишком суетливо заговорил Шурик.
Сергей пожал плечами:
— Только быстро.
Шурик бросился из машины к иномарке, чьи стекла изнутри были заляпаны кровавыми кусочками.
Голова убитого, точнее ее остатки, запрокинулась так, что кровь сочилась за шиворот и вбок, не попадая на переднюю часть тела. Впрочем, учитывая положение трупа, много крови вытечь и не могло.
Часть денег, те, что Гунявый успел отслюнить, рассыпалась. Это были в основном сторублевки. Пачечка зеленых банкнот была зажата в левой руке между большим и указательным пальцами. Шурик выдернул пачку долларов и пробормотал:
— Это тебе не кредитная карточка, Леонид Петрович.
Когда он вернулся в машину, их взгляды на миг столкнулись. Они не могли быть уверены в увиденном из-за темноты. Однако Сергею показалось, что лицо его напарника выражало упрямство и уязвленное самолюбие, а Шурику показалось, что бывший ротный посмотрел на него с насмешкой превосходства.
Шурик прыгнул за руль, и они выехали проселочной дорогой на шоссе. Когда они ехали уже по асфальту в направлении Москвы, Сергей оглянулся и увидел вдали еле приметный свет салона машины, в которой умер Гунявый. Сергей быстро нашарил в «бардачке» подобие портативного радиоприемника и нажал какую-то кнопку. Посадка в трехстах метрах позади них озарилась взрывом, и они услышали что-то вроде треска большой петарды.
— Лихо ты его, — покрутил головой Шурик и прибавил скорости.
— Все должно быть четко, — сказал Сергей и принялся яростно разламывать передатчик взрывного устройства на мельчайшие кусочки.
Глава 4
Виталий Жуков и его давний приятель Виктор Коляев сидели за угловым столиком полутемного ресторана. Они уже пообедали и теперь не спеша беседовали. Виталий нянчил в руках фужер с двойным коньяком, дорогим и ароматным. Виктор, изысканно одетый молодой человек с изможденным лицом, пил кофе по-турецки.