Безумные битвы – это не арена с боями для зрителей. Это битва для каждого своя, об этом рассказывали все хроники. Можно было ожидать чего угодно. И следовало быть предельно осторожным, готовым ко всему.
В запахе, забивающим своей отвратительностью нос, появились резкие, едва уловимые кислотные ниточки.
Кэртис резко обернулся, когда воздух за его спиной чуть заметно сдвинулся. Его трансформировавшиеся скрюченные пальцы поймали не пустое пространство, а тяжелое мускулистое тело. Темный не встречал ничего подобного, хотя… твари, которые бродили вокруг Черной Ложи тоже не отличались стандартностью во внешности. Однако, рассуждать было некогда, особенно если твое тело обвивает чужой мощный и гибкий хвост, похожий на змеиный, сдавливая ребра. Кэртис оскалился, показывая острые клыки и размахнувшись, полоснул острыми когтями по отвратительной морде.
Монстр взвыл и отшвырнул его. Оборотень изогнулся с кошачьей грацией, и рядом с серным бурлящим источником приземлился уже на четыре сильные лапы. Когда полуослепшее чудовище бросилось в его сторону, главнокомандующий Тьмы скользнул в сторону, и про себя отметил, что если в этих источниках просто вода насыщенная серой, то он чистой души Светлый маг, так как тело монстра буквально в единое мгновение превратилось в скелет с ошметками кожи и мяса, да и те постепенно растворялись в мутной жиже.
Острый слух пантеры уловил рычание из-за камней… Н-да… похоже тот, кто задумал Битвы, действительно обладал извращенным чувством юмора. Настоящие безумие посылать в тупую мясорубку с монстрами гениального стратега и военачальника… так и сойти с ума недолго, пока крошишь этих чудовищ. Оборотень искренне наделся, что он не прав в своих догадках, но интуиция подсказывала иное.
Китиара разрубила последнего монстра и вздохнула. Они были настолько тупы, что сражаться с ними было неинтересно, но их было много. Слишком много.
Амазонка оглянулась на Марака. Мальчик оказался проворнее, чем ей показалось на первый взгляд. Совершенно не запыхавшийся, он улыбнулся ей презрительно, словно видел перед собой какое-то насекомое.
Китиара в сердцах сплюнула. Спесивый мальчишка! Они встретились сегодня утром, если в этом мире применимо это понятие. Как амазонка, она весьма скептически смотрела на перспективу мужской компании, но это был ребенок. И против такого у неё возражений особых не было.
Однако её самые худшие опасения оправдались в полной мере. В свои четырнадцать лет, мальчик, по-мнению девушки, проявлял все самые худшие мужские качества.
– Чего улыбаешься? – хмуро поинтересовалась она. – Улыбаться будешь, когда мы выберемся отсюда и окажемся дома, как победители.
Он расхохотался. И тут амазонка услышала за своей спиной рев зверя, которого не дала ей заметить досада на мальчишку. Даже её стремительный разворот не мог помочь амазонке спастись. Черная молния сбила нападающего с ног. Пятисекундная борьба и с тела затихшего монстра поднялась огромная кошка с окровавленной мордой.
Изумрудные глаза с вертикальными зрачками мигнули.
– Х-хорошая киска, – чувствуя себя ужасно глупо, и ощущая как дрожит голос, выдавила из себя Китиара.
Насмешливый хохот за спиной стих. Зато Марак подал свой голос:
– Ты испортил все развлечение. Эта глухая корова, так кичащаяся своим воинским искусством, подохла бы, как и подобает ничтожеству.
Пантера равнодушно скользнула взглядом по мальчику и снова уставилась на девушку. Та заскрипела зубами. Кажется, она созрела для убийства этого недоразумения
А огромная кошка спокойно подошла ним и села неподалеку, казалось, она совершенно не обращает внимания на людей, занявшись умыванием.
– Ты собираешься остаться с нами? – растерялась амазонка. – Киса, а ты вообще откуда?
– Это не киса, – надменно усмехнулся Марак, снизойдя до комментария. И подошел ближе.
– Кто бы мог подумать, пересечение двух кланов, – пробормотал он, глядя на пантеру. И внезапно протянул руку. – Хочешь, почешу тебе за ушком?
Кошачьи глаза сверкнули и угрожающе оскалились сверкающие белые клыки. Мальчик снова расхохотался и повернулся к девушке:
– Эту кису зовут Кэртис. И это он. Кстати, даже не думай чесать ему пузо – руку оттяпает.
– Откуда ты знаешь, как его зовут? – амазонка даже не обратила внимание на остальное сказанное и постаралась забыть тон мальчишки.
– Его спросил, – хмыкнул Марак и отвернулся, всем видом демонстрируя, что и так потратил на неё слишком много времени.
Китиара вздохнула, загоняя глухое раздражение как можно глубже:
– Ну хорошо… Кэртис. Если хочешь – оставайся с нами. В этой Безумной битве любая помощь не помещает.
Кэртис внимательно изучал своих неожиданных спутников. Оба Воины. Высокая рыжеволосая Китиара, с бешенными золотисто-карими глазами – амазонка откуда-то с далекого юга. Удивительная девушка… обычно в её народе не было таких вот рыжих… Но в Битвы явно подбор был по самым необычным признакам. Девушка очень молода и импульсивна, напоминала новобранца хотя боевой опыт вызывал невольное уважение.
Марак… сам утверждал, что он Воин от одного из древнейших народов… но вот от какого именно предпочитал умалчивать.
Странный парень. Раскусил Кэртиса в первые же мгновения, но почему-то решил поддержать игру. Мало того эти странные призрачно-зеленые глаза… Они вызывали смутное беспокойство от знакомого какого-то взгляда мальчика. И еще… мальчик был красив… слишком красив… его красота была из тех, которой обладают сверхъестественные существа. Кэртис чуть прикрыл глаза, внезапно осознавая, где уже видел подобную красоту… Его госпожа Тьма являлась ему и он видел Лейлу… Лейла-подросток!
И, наконец, все сошлось, и мгновенно тело вспомнило дурман. Холодный камень алтаря под лопатками. И чьи-то пальцы в распущенных волосах… омерзительное ощущение абсолютно неправильной боли…
– Что с тобой, киса… то есть Кэртис? – сквозь какой-то звон в ушах пробивается женский встревоженный голос.
И он внезапно обнаруживает, что уже стоит на всех четырех лапах, готовый к смертельному поединку. Шерсть на загривке стоит дыбом, а в глотке клокочет рычащий комок.
Он смотрит в такие знакомые призрачно-зеленые глаза, с которыми уже встречался взглядом в далеком-далеком будущем.
+ Киска о чем-то догадалась? + насмешка злая и очень неприятная.
+ Мое имя Кэртис, Бог Мрака и Крови. +
+ Узнал значит, + почти самодовольство. + А то я уже начал потихоньку разочаровываться в тебе, Воин Тьмы. Хотя узнал меня быстрее, чем я думал. +
+ Меня ввел в заблуждение облик смертного мальчишки, + фыркает Кэртис. + И явное ограничение твоей силы, но не узнать было невозможно. +
+Разве мы встречались? + испытывающий взгляд. + И, почему ты Воин Тьмы, а не тот, кто сейчас является её избранником? +
+ Потому что он – Воин от Черной Ложи, + уже успокоившись, и чувствуя, как странное чувство сплавленное из страха и ярости, отступает.
+ Забавно. Но ты не ответил на мой предыдущий вопрос, оборотень. Мы разве встречались? Твой страх приторный на вкус, а ненависть сладкая, словно патока. +
+Страх? + Кэртис нарочито фыркает. + Вряд ли. С чего я должен бояться какого-то божка, если принадлежу лишь Тьме? +
– Да как ты смеешь?!!!
Китиара с ужасом смотрела на то, как спокойно сидевший до этого Марак, внезапно вскакивает на ноги.
И тут амазонка увидела то, о чем только слышала.
Пантера, щурясь на мальчишку, с ленивой грацией, внезапно начала… распрямляться. И через какое-то долгое мгновение перед ними стоял высокий и статный зеленоглазый брюнет, с длинной черной косой.
– Смею, – голос превратившейся кошки был глубокий и хрипловатый. – Я много чего смею, и ты ничего не можешь сделать мне, О Великий. Как я уже сказал, я принадлежу Тьме. И не думай, что она не защищает меня. Я клялся ей как её главнокомандующий: она сама обучала меня. Тебе, богу, не знать, что это значит.