Кара коротко кивнула. Она знала, что воспитанницы ее опасаются, и ее это скорее радовало. Но запугивать еще больше и без того чуть живую от страха девчонку не было никакого смысла.
Они вылезли через окно, преодолели храмовую ограду, поплутали по узким улочкам спящего города и скоро оказались в густом темном лесу. Не совершенно темном. Безоблачное небо и почти достигшая своего пика луна позволяли хотя бы не натыкаться на деревья.
Тянуться в такую даль, да еще и по темным кривым тропинкам Каре не хотелось. Только выбора не было. Входить в город колдуньям запрещалось под страхом смерти, и свои темные дела они вершили в глубокой чаще. Поговаривали, что даже при таких условиях недостатка в клиентах они не испытывали…
– Как так вышло, что тебя продали храму? Я слышала, колдуньи своих не отдают. За что же тебя?
Мия впервые за все это время попыталась улыбнуться.
– За деньги, как и всех.
– Вот уж не думаю, что колдуньи бедствуют. Должно быть что-то еще.
Девушка явно не хотела отвечать, но Кара продолжала молча ждать ответа. И она заговорила:
– Так решила Благословенная. Я ей не близкая родня, так… десятая вода на киселе. Она подождала, посмотрела, проявятся ли способности, – не проявились… Вот и избавились от лишнего рта.
– И только-то? – Кара чувствовала, что это еще не вся правда.
– А еще я невезучая, – нехотя призналась Мия. – Притягиваю неприятности.
Кара задумалась, и некоторое время они шли в тишине.
– Значит, если бы я не вызывалась идти к Зверю, жребий пал бы на тебя, – то ли спросила, то ли сообщила она.
– Я в этом даже и не сомневалась, – горечь в голосе Мии самая настоящая, неподдельная.
– Поэтому ты мне помогаешь? Чувствуешь себя в долгу?
Девчонка кивнула, и Кара удовлетворенно хмыкнула. Она не любила, когда чужие мотивы оставались неясными. Добро, которое тебе начинают делать ни с того ни с сего, ничуть не лучше зла. Только что тебе бескорыстно помогали, а вот уже так же бескорыстно всаживают острый клинок в спину.
Вся эта история с невезучестью, мнимой или истинной, была скорее хорошим знаком. По крайней мере, ножа в спине от девчонки можно было не ожидать.
Вдали, за кустами, послышались негромкие мужские голоса:
– Ты слышал?
– Шо? Где?
– Тама. Кто-то есть… Смрадом буду!
Это еще что такое? Кара сжалась… Неожиданная встреча в лесу – совсем не то, что ей сейчас нужно.
– Охотники, – чуть слышно шепнула Мия.
Эта девица, забери ее Рогатый, и впрямь невезучая! Ночные охотники! Таких отчаянных, кто решается сунуться в лес после наступления темноты, на весь город с десяток, не больше. Нормальные горожане в это время суток о лесной чаще и говорить боятся, чтоб не накликать беду. И надо же не успеть войти в лес – и тут же наткнуться на таких сумасшедших!
На кого они охотятся, не секрет. Белки и прочие зайцы давно уже спят, забившись в норы. А вот скарб убитой колдуньи, если повезет и у нее с собой будет что-то стоящее, в городе можно выменять на несколько серебряных монет. Как ни убеждали храмовницы горожан, что колдуньи – обманщицы и настоящей силы не имеют, похоже, мифы об их могуществе все еще будоражили умы черни.
Девушки, не сговариваясь, замерли, стараясь не двигаться, не дышать. Кара сцепила пальцы в молитвенном жесте. Если повезет, охотники покрутятся рядом, да и уйдут. Впрочем, что это она! Девушка недобро глянула на спутницу: конечно же, не повезет.
Словно в подтверждение рядом просвистела стрела и воткнулась в дерево, и еще одна, и еще, и еще. Они сыпались градом, цепляясь за ветки и падая не долетев. Но и тех, что долетели, было много, слишком много. Похоже, охотники перепугались не меньше, а может, и больше, чем жертвы, и теперь в ужасе палят в темноту.
Как некстати! Когда стрелы перестали лететь, из кустов снова раздался голос:
– Ну что глянешь свою добычу? Давай, не трусь. Там точно кто-то был.
Кара сжала зубы от бессильной злобы. Так глупо пропасть! Она шла к колдуньям безоружной, как того требовал порядок. Даже миниатюрный кинжал с позолоченной ручкой оставила в комнате. Ей охотников и встретить нечем. Конечно, этой игрушкой здорового мужика можно разве что оцарапать. Если не знать, куда колоть. А она знала. Да толку теперь от этого знания!
– Дурака нашел? Приметь место, утром посмотрим.
Беззвучный облегченный вздох. Охотники уходят, слышно, как они удаляются. И сердце уже бьется размеренно, уходит лед из мигом похолодевших пальцев.
Когда поскрипывания сучков и обрывки голосов стихли, Кара шепотом окликнула девушку:
– Эй, рыжая, ты там жива?
В ответ – только сдавленный стон. Она подобралась поближе и снова припомнила Рогатого. Мия лежала на траве, а из ее худенького тельца торчали три стрелы. Несчастная еще была жива, но сомнений не оставалось: это ненадолго.