Аглавена (просыпается). О!.. как светло…
Селизета. Осторожнее, вы на краю бассейна… Не оборачивайтесь, у вас сделается головокружение…
Аглавена. Где я?
Селизета. На краю водоема с пресной водой. Вы этого не знали?.. Вы пришли сюда одна? Нужно быть осторожной. Это опасное место…
Аглавена. Я не знала… было темно… Я увидала буковую изгородь, потом скамейку… Я была печальна и устала…
Селизета. Не холодно ли вам? Закутайтесь в плащ…
Аглавена. Что это за плащ? Твой, Селизета? Это ты покрыла меня во время сна?.. Но тебе самой холодно… Подойди, я тебя прикрою… Ты дрожишь сильнее меня… (Оборачивается.) О! я вижу… Теперь, когда луна поднялась, вода сверкает между двумя стенами… Стоило сделать одно движение… и это ты… (Она долго смотрит на Селизету и целует ее.) Селизета… Селизета. Уйдем отсюда. Тут можно схватить лихорадку…
Аглавена. Не надо никогда упускать таких минут, Селизета… Они не повторяются дважды… Я видела твою душу, Селизета; ты невольно любила меня сейчас…
Селизета. Мы простудимся, Аглавена.
Аглавена. Прошу тебя, Селизета, не пытайся бежать, когда все, что есть в тебе глубокого, рвется ко мне… Разве я не вижу твоих усилий? Сможем ли мы быть когда-нибудь ближе друг к другу, чем сейчас? Не надо произносить детских слов, которые ранят наши бедные сердца. Будем говорить, как взрослые, Селизета, как бедные человеческие существа, которые говорят, как умеют, — руками, глазами, душою, — когда они пытаются сказать нечто более глубокое, чем то, что может быть высказано словами. Ты думаешь, я не вижу, как переполнена твоя душа? Прижмись ко мне Селизета, прижмись ко мне среди тьмы и дай мне обнять тебя; не тревожься, если ты не можешь ответить мне тем же. Что-то говорит в тебе, и я слышу это так же ясно, как ты сама.
Селизета (заливается слезами). Аглавена!..
Аглавена. И Аглавена тоже плачет… Она плачет, потому что любит тебя и тоже не знает, что делать и что сказать… Вот мы одни, моя бедная Селизета, совсем одни, прильнув одна к другой в темноте. Теперь, быть может, в нас решается грядущее счастье или несчастье… Но никто не может этого знать… Вопрошая будущее, я не нахожу в себе ничего, кроме слез… Я считала себя более благоразумной; но пришла минута, когда надо что-то знать, и я нуждаюсь в тебе сильнее, чем ты во мне… Я плачу и я обнимаю тебя, чтобы вместе с тобой приблизиться к тому, что решается в нас, — приблизиться, насколько возможно. Сегодня утром я причинила тебе боль…
Селизета. Нет, нет…
Аглавена. Ты страдала по моей вине сегодня утром… Но я не хотела бы никогда больше огорчать тебя… Я не знаю, что делать, чтобы не причинять зла тому, кого любишь… Право, можно подумать, что с той минуты, как полюбишь кого-нибудь, отдаешь его в жертву страданиям, которые раньше его не замечали… Вот и теперь: едва лишь я почувствовала к тебе самую глубокую привязанность, я поцеловала тебя поцелуем, родившимся для тебя, и заставила тебя пролить первые слезы…