Ариана. Открой пятую дверь!
Кормилица. Как? Даже они тебя не прельщают? Ты не любишь изумрудов?
Ариана. То, что я люблю, прекраснее красивых камней.
Открывает пятую дверь. То же, что и прежде. Ослепительный поток раскаленных горящих дивным и устрашающим блеском рубинов.
Кормилица. Эти камни ужасны! Я до них не дотронусь.
Ариана. Мы подходим к пределу, ибо вот и угроза… Открой последнюю дверь!
Кормилица. Это последний ключ. Если из-за дозволенной двери уже течет кровь, то что за ужас таится за порогом запрета?
Ариана. Скорее открой!
Кормилица нерешительно открывает шестую дверь. Происходит то же, что прежде, но на этот раз лучеиспускание нестерпимо ярко. Каскады огромных чистых бриллиантов наполняют залу. Миллионы искр, лучей, перекрещивающихся огней всех цветов радуги встречаются, зажигаются, пенятся, бушуют, множатся, рассыпаются кругом. Ариана, смущенная, испускает крик восхищения. Она наклоняется, поднимает диадему, ожерелье, набирает горсть сияющих драгоценностей и украшает ими волосы, руки и шею.
Ариана (рассматривает поднятые бриллианты, которые как бы освещают ее.) О, светлые мои бриллианты! Я не искала вас, но кланяюсь вам по пути! Бессмертная огневая роса! Теки по моим рукам, освещай их, ослепляй мое тело! Вы непорочны, неустанны и никогда не умрете; в ваших огнях, подобно племени духов, сеющих звезды, трепещет сама страсть света, который всюду проникает, не знает отдыха и может быть побежден лишь самим собою. (Приближаясь к закрытой двери и заглядывая под своды). Еще, еще! Падайте дождем, сокровенная мысль солнца, света, бесконечное самосознание пламени! Вы раните мои глаза, не насыщая моих взоров! (Закидывая голову еще больше назад.) Но что я вижу, кормилица? Кормилица, где ты? Ослепительный дождь порвался и повис в недоумении над какой-то аркой, которую он освещает. Вот седьмая дверь с ее золотыми петлями, засовами и замком…
Кормилица. Уйдем, не тронь ее! Отведи руки и взор, чтобы она не открылась! Идем, спрячемся. Вслед за бриллиантами вырвется пламя или сама смерть…
Ариана. Да, отойди кормилица. Спрячься за эти мраморные колонны. Я туда пойду одна.
Входит под арку и вкладывает ключ в замочную скважину. Дверь распахивается; ничего не видно, кроме входа, полного мрака, но из глубины земли поднимается и раздается по зале далекое, заглушённое пение.
Кормилица. Ариана, что ты делаешь? Это ты поешь?
Ариана. Слушай!
Пение вдали.
Кормилица. Это его жены…
Ариана. Да.
Кормилица. Закрой дверь. Пение наполняет залу, оно все слышнее…
Ариана (пытаясь затворить дверь). Я не могу…
Пение становится более явственным.
Кормилица. Оно усиливается… Толкнем первую дверь. Помоги мне!.. (Пытается закрыть дверь, скрывавшую бриллианты). И эта противится.
Пение слышится все громче.
Кормилица (обезумев, в свою очередь вступает под своды). Молчите, молчите! Они нас погубят. Заглушим их голос. (Расстилает свой плащ). Мой плащ закроет выход…
Ариана. Я вижу у порога ступеньки; я сойду туда, куда меня зовут…
Пение раздается совсем близко.
При последних словах песни Синяя Борода входит в залу. Он на минуту останавливается и смотрит.
Синяя Борода (приближаясь). И вы так же непослушны, как те жены.
Ариана (вздрагивает, оборачивается, выходит из-под арки и, сияя бриллиантами, идет к Синей Бороде.) Я — более, чем другие.
Синяя Борода. Я считал вас более сильной и мудрой, чем ваши сестры…
Ариана. Сколько времени выдерживали они запрет?