Пелеас. Я задыхаюсь… Выйдем…
Голо. Да, выйдем…
Выходят в молчании.
Сцена IV
Терраса у выхода из подземелья.
Входят Голо и Пелеас.
Пелеас. А! Я наконец могу вздохнуть… Одну минуту я боялся, что мне станет дурно в этих чудовищных гротах; я чуть не упал… Воздух там сырой и тяжелый, как будто пропитанный свинцовой росой, а темнота густая, как отравленная масса… А тут прохлада с открытого моря!.. И ветер… Вы чувствуете — он свежий, как только что раскрывшийся листок на маленькой зеленой ветке. Там, у подножия террасы, недавно поливали цветы, и сюда доносится аромат зелени и влажных роз… Должно быть, скоро полдень — розы покрыты тенью башни… Полдень; я слышу колокольный звон. А вот и дети спускаются купаться к берегу… Я и не знал, что мы так долго оставались в подземелье…
Голо. Мы спустились туда около одиннадцати…
Пелеас. Раньше, наверное, раньше; я слышал, как пробило половину десятого.
Голо. В половине одиннадцатого или в три четверти.
Пелеас. Все окна в замке открыты. После полудня будет очень жарко… Смотрите, там у окна башни наша мать с Мелисандой…
Голо. Да, они ушли в тень. Кстати о Мелисанде: я слышал, что произошло и что вы говорили вчера вечером. Я знаю, это ребячество; но повторять этого не надо. Мелисанда очень молода и впечатлительна, нужно щадить ее; тем более что она, может быть, собирается стать матерью… Она такая хрупкая… Она почти не женщина… Малейшее волнение может привести к несчастью. Уже не в первый раз я замечаю, что между вами как будто что-то происходит… Вы старше ее; вас довольно предупредить… Избегайте ее, как только можете; но, пожалуйста, незаметно… Незаметно… Что это виднеется там по дороге к лесу?
Пелеас. Это гонят стада в город…
Голо. Они плачут, как заблудившиеся дети; они как будто уже чувствуют близость мясника… Какой чудный день! Какой великолепный день для жатвы!
Уходят.
Сцена V
Перед замком.
Входят Голо и Инольд.
Голо. Дай присядем здесь, Инольд; садись ко мне на колени: отсюда нам видно будет, что происходит в лесу. С некоторого времени я тебя совсем не вижу; ты никогда не бываешь со мной; ты вечно с мамой… Смотри! Мы сидим как раз под ее окнами… В эту минуту она, может быть, читает свою вечернюю молитву… Скажи мне, Инольд, она часто сидит и говорит с дядей Пелеасом, да? Не правда ли?
Инольд. Да, да, папочка, всегда, когда вас нет…
Голо. А!.. Кто-то идет с фонарем по саду… А мне говорили, что они не любят друг друга… Кажется, они часто ссорятся… Правда это?
Инольд. Да, это правда.
Голо. Да?.. Вот как. Из-за чего же они ссорятся?
Инольд. Из-за двери.
Голо. Как, из-за двери? Что ты рассказываешь?.. Послушай, объясни, почему они спорят из-за двери?
Инольд. Потому что не хотят, чтобы она была открыта.
Голо. Кто не хочет, чтобы она была открыта? Скажи, из-за чего же они ссорятся?
Инольд. Не знаю, папочка; из-за света.
Голо. Я не спрашиваю тебя о свете: мы поговорим о нем после. Я говорю о двери. Отвечай мне на то, что я спрашиваю. Ты должен научиться говорить как следует: пора уже… Не клади пальцы в рот… Послушай…
Инольд. Папочка, папочка… Я больше не буду… (Плачет.)
Голо. Да почему ты плачешь? Что случилось?
Инольд. О! О! Папочка, вы мне сделали больно.
Голо. Больно? Где тебе больно? Это я нечаянно.
Инольд. Вот здесь; вы сдавили мне ручку.
Голо. Это нечаянно; брось, не плачь; я тебе завтра подарю что-нибудь…
Инольд. Что, папочка?
Голо. Колчан со стрелами; но скажи мне то, что ты знаешь о двери.
Инольд. Большие стрелы?
Голо. Да, да, очень большие стрелы… Но почему они не хотят, чтобы дверь была открыта? Ну, отвечай же, наконец!.. Нет, нет; не нужно плакать. Я не сержусь. Мы будем говорить спокойно, как Пелеас с мамой, когда они вместе. О чем они говорят, когда они вместе?
Инольд. Пелеас и мама?
Голо. Да. О чем они говорят?
Инольд. Обо мне; всегда обо мне.
Голо. А что они о тебе говорят?
Инольд. Они говорят, что я вырасту большой.
Голо. А! Проклятье!.. Я как слепец, ищущий клада на дне океана!.. Как новорожденный, затерянный в лесу, а вы… Ах, Инольд, я думал о другом. Теперь давай говорить серьезно. Когда меня нет, Пелеас и мама никогда не говорят обо мне?