Властным взмахом руки Красный Человек заставил его замолчать. Эта рука невольно привлекала внимание — сухая, с длинными пальцами, унизанными тяжелыми перстнями с драгоценными камнями.
— Вы рассуждаете, как ребенок, Арглидер! Лига Ночи не предает своих воинов и не бросает их на произвол судьбы. Если вы согласитесь, то будете связаны с нами душой и телом. Выполнив задание и став полноправным членом Лиги, вы укроетесь в одном из специально оборудованных помещений, и мы вместе будем следить за дальнейшим развитием событий. Законы Повелителя для нас пустой звук. И чем быстрее вы выполните поручение, тем быстрее мы реализуем свои планы.
Арглидер снова пожал плечами.
— Под владычеством Повелителя я прожил более двадцати лет, — сказал он. — И остаюсь его подданным, даже находясь здесь, с вами. Не кажется ли вам, что требовать от меня подобного несколько… преждевременно?
Красный Человек промолчал. Он повернулся к стене, на которой были развешаны старинные медные блюда и инструменты непонятного назначения, и коротким жестом заставил распахнуться совершенно незаметную до этого дверь. В комнату бесшумно скользнул старик с застывшим, будто каменным, лицом, в невероятно грязной куртке и склонился в низком поклоне.
— Морена, ты выведешь этого человека наружу. Постарайся, чтобы он оказался как можно ближе к Дворцу.
— Подождите! — воскликнул Арглидер. — Но где я найду демона, которого должен убить?
— Там, где их тысячи…
— Вы хотите сказать… во Дворце?
— Да, возле Повелителя и его прекрасной дочери. Там узел всех проблем, Арглидер. Отправляйся туда, воин. Тебя не случайно выбрали для выполнения исключительно важного задания — ты сам не знаешь, насколько отличаешься от других.
Несмотря на все старания сохранить невозмутимость, Арглидер не смог удержать дрожь. Силуэт в багровом одеянии, простерший вперед руку, выглядел не только величественно, но и угрожающе.
Он молча последовал за Мореной через длинную анфиладу небольших мрачных комнат; у него даже мелькнула мысль, что здесь вполне могли встретиться дремлющие демоны…
В кварталах бедняков не было Окон. Ютившийся в страшной тесноте городской люд был вынужден каждое утро проделывать длинный путь от своего убогого жилища до рынка, чтобы пополнить запасы еды и раздобыть хоть что-нибудь из огромного количества удивительных вещей, попадавших на Землю через Окна.
Арглидеру показалось странным, что Морена, запихнув его в какой-то древний лифт, пропитанный запахом пряностей, вывел на поверхность довольно далеко от Дворца. Но делать было нечего, и дальше он двинулся пешком, направляясь к Дворцу между бесконечными рядами повозок с товарами — торговцы торопились на рынок.
Городской квартал без Окна оказывался бесконечно далеко от всех чудес, от всех удивительных открытий и был обречен на вечную ночь, ночь невежества и нищеты.
Надо сказать, Повелитель настойчиво сохранял такое положение вещей. Он позволял существовать этим пустырям, этим джунглям мусорных баков, чтобы иметь возможность ссылать гуда тех, кого боялся, презирал или ненавидел. Наверное, во все времена все диктаторы вели себя подобным образом. Так или иначе, любой враг Повелителя, оказавшись в одном из бедных кварталов Города, был обречен на медленную смерть в нищете и забвении. Если же кто-нибудь из ссыльных пытался покинуть трущобы, то немедленно подписывал себе смертный приговор. За пределами этой свалки его неизбежно останавливали верные сторожевые псы Повелителя.
Кварталы без Окна, куда не проникал свет иных миров, да и лучи солнца этого мира, где утро походило на вечер, где обитатели трущоб, привыкшие к бездумной лени, давно лишились даже намека на характер, отнимали у ссыльных волю к жизни.
Арглидер оставил за спиной стоянку для повозок и двинулся вниз по узкому переулку. Стены домов почти смыкались высоко над головой, повсюду было развешано сушившееся на веревках белье; иногда белые тряпки украшали даже причудливые водосточные трубы, покрытые резными изображениями жутковатых, но облезлых чудовищ. Жалкие лавчонки казались мрачными пещерами. Ряды грязно-серых домов то и дело прерывались пустырями, откуда доносились ругательства торговцев и покупателей, дикие крики странных животных, привезенных на продажу Бог весть с каких планет.
Ни одного стражника, ни одного солдата. Женщины, сидевшие на корточках возле входных дверей или обнимавшие причудливые тотемы, покрытые скабрезными надписями. Оборванные, невероятно грязные дети, гонявшиеся друг за другом со злобными воплями. Вкрадчивые молодые люди с повадками лакеев, слащавой речью и пустыми глазами.
Переулок вывел Арглидера к довольно крупной магистрали. Убогий квартал остался позади, и он вздохнул с облегчением. Сюда осмеливались проникнуть лишь немногие из проклятых, еще не утратившие любопытства, еще надеявшиеся, что о них забыла цепкая память Повелителя.
Лавочки выглядели почище, поуютнее, и наряды женщин были побогаче, но на всех лицах, старых и уродливых или юных и красивых, застыло выражение напряженного ожидания. Время от времени в толпе мелькали серебристые мундиры стражей, здесь они ходили в шлемах и с оружием наперевес.
Два-три раза в день по улице проезжали правительственные машины с пассажирами, скрывающимися за опущенными занавесками, и рычание двигателей дробно раскалывало воцарявшуюся испуганную тишину.
Когда Арглидер ступил на мостовую, подняв взгляд на распахнувшееся над ним небо, из-за угла вылетела одна из таких машин. Водитель в пышной серебряной ливрее слуг Повелителя, вместо того чтобы притормозить, неожиданно надавил на газ и бросил машину прямо на Арглидера. Тот, услышав за спиной отчаянный крик женщины, резко обернулся и в последний момент отпрянул назад. Машина со свистом пронеслась мимо и скрылась за поворотом.
Арглидер отлепился от стены дома. Он не верил в случай. Правительственные машины были абсолютно безопасными. Водитель, как правило, не прикасался к рулю, автомобилем управляла дорожная компьютерная сеть.
У автомата не могло возникнуть желания раздавить его. Если только не вмешался водитель…
Мысли Арглидера бесплодно неслись по кругу, словно заплутавший в тумане табун. И тут он увидел женщину, которая спасла его своим криком. Еще бледная от пережитого испуга, с полуоткрытым ртом, она стояла в оцепенении посреди тротуара и смотрела на него широко открытыми глазами. Ее черное кимоно, вышитое золотом, явно не могло принадлежать жительнице этого квартала. Очевидно, она забрела сюда из другого района, скорее всего, из квартала, начинавшегося на противоположной стороне улицы.
— Позвольте мне поблагодарить вас, — обратился к ней Арглидер. — Полагаю, он наверняка убил бы меня, если бы вы не закричали.
— Вы думаете, он сделал это нарочно? Он действительно хотел убить вас?
Ее голос дрожал. Она все еще не могла прийти в себя после сильного потрясения. Их обтекала равнодушная толпа потерянных людей, лишенных будущего. Возле мертвецки пьяного мужчины, валявшегося на тротуаре, плакал ребенок.
— Не знаю, как благодарить вас, — пробормотал Арглидер. Он чувствовал себя неловко. Похоже, что женщина приняла случившееся слишком близко к сердцу. Но он совсем не жаждал, чтобы кто-нибудь вмешивался в события, даже на его стороне.
— Не стоит меня благодарить. Я просто хочу помочь вам… Вы ведь принадлежите к Лиге Ночи, не так ли?
Как ни странно, но прозвучавшие слова — не вопрос, а скорее утверждение — совсем не удивили Арглидера. Он коснулся ладонью плеча девушки.
— Не знаю, кто вы и как вас зовут, — мягко произнес он, — но и себя я назвать не могу. Вы ведь не хотите обнаружить подобную машину теперь уже у себя за спиной.
Девушка улыбнулась.
— Я не отношусь к числу тех важных особ, которыми может столь быстро и решительно заинтересоваться Повелитель. Вы же, как мне кажется, входите в их число, иначе здесь бы не оказалась машина Светской гвардии.
Арглидер нахмурился.
— Послушайте, — сказал он, — может быть, поблизости найдется укромное местечко, где мы могли бы побеседовать более основательно? Похоже, вам известно многое из того, о чем мне стоило бы знать.