— Наше решение перейти к наступлению оказалось неудачным, — признал Вен.
— Наступления всегда заканчиваются неудачей! Сколько раз мне придется повторять это вам? Прекратите их. В этом наша единственная надежда.
— Вы предлагаете трудный путь, достопочтенный Лян. Жажда победы таит многие соблазны.
— И теперь вы хотите, чтобы я снова пришел на помощь…
— Через четыре часа состоится очередное голосование. Если вы сумеете предложить нам хороший оборонительный вариант… что ж, люди знают, что спасение их зависит от вас. Городские кафе просто взорвутся овациями в вашу честь.
Лян Чи фыркнул.
— Вы хотите перейти к обороне по всему фронту? Послушайте, Первый Администратор, я буду настаивать на проведении контратаки на левом фланге Рейфа Флери. Он сконцентрировал свои силы справа и оставил без прикрытия левый.
И оказался в таком положении лишь потому, что Нанетта атаковала его. Однако не будем упоминать об этом, — подумал Вен и произнес вслух:
— Любой предложенный вами план вне сомнения окажется эффективным, достопочтенный Лян. Ваши успехи говорят сами за себя. Могу заверить вас: когда придет время наград, ни одно имя не будет сиять ярче вашего.
Рейф вновь рассматривал карту, с которой медленно исчезал призрак победы. Он захватил кое-какие земли. Он продвигался, делая два шага вперед и один назад. Однако все это были мелочи. Он искал победу, полную, сокрушительную. Но вынужден был тратить силы, отражая атаки на ослабленный левый фланг.
А что он станет делать, если они позволят Нанетте провести новую атаку — сразу же после того, как старикашка закрепится на оборонительной позиции? Сколько же времени прошло с тех пор, когда Рейф в последний раз отвлекался от этих безжалостных дисплеев, альтернативных планов и вариантов реализации вариантов и подвариантов?
В ушах его прозвенел тройной звонок. Размещенные Рейфом наблюдательные камеры донесли до его взора изображение шествовавшей по коридору бабушки, за спиной которой маячили двенадцать охранников. За руку Эммы Флери держалась крохотная круглолицая девочка.
Рейф закрыл глаза. Губы его сами произнесли трехсложное кодовое слово. Созданная им программа управления армией переключилась на автоматический режим. Через интерфейс хлынула новая программа — та, которую он готовил с того самого дня, когда бабушка привела его в эту комнату и сказала, что он должен заменить старшего кузена, командовавшего операциями с начала войны. Охрана его получила все коды и пароли, которыми Эмма Флери сопровождала отдаваемые ею приказы. Сорок вооруженных людей бросились бегом по коридорам. Начали закрываться двери, отрезавшие путь подкреплению, которое вызовет его бабушка, как только поймет, что происходит.
— Нам придется действовать быстро, — проговорила Директор службы внешней безопасности. — Средняя продолжительность внутренних усобиц в Копернике составляет четырнадцать часов.
— Я временно прекращаю военный опрос, — проговорил Вен. — Командование операцией передается вам и вашему штабу. Не сомневаюсь в том, что большинство разумных людей в Ассамблее поймет меня.
Директор улыбнулась.
— Теперь, когда враг дезорганизован и отвлечен внутренними конфликтами, даже мы, простые и ничем не примечательные военные бюрократы, способны справиться с ситуацией?
— Нанести удар следует немедленно, — отдал приказ Вен. — Всеми имеющимися у нас силами и средствами. Это важный момент. Пусть ваш штаб поторопится.
Разговор был окончен, и Вен принялся расхаживать по комнате, представляя свое выступление перед Ассамблеей. Конечно, все окажется не так просто. Остряки из оппозиции начнут издеваться над ним за то, что он отказался от военного опроса в самый ответственный момент. Старший Аналитик будет настаивать на том, что верность принятому решению следовало хранить до конца.
Впрочем, это ничего не значит. Ассамблея поддержит его. Перед ее членами будет находиться экран-карта, показывающая, как Директор уничтожает все коперникианское войско.
— Мы намереваемся вернуть каждый квадратный километр, захваченный коперникианами за последние пять лет, — сказал Вен Малите Диворе. — А потом сами установим границу. И Ассамблея предоставит мне все ресурсы, необходимые для содержания постоянной приграничной армии, такой сильной, чтобы прошли годы, а то и десятилетия до того, как коперникианам вновь придет в голову мысль о нападении на соседей.
— В настоящий момент, — отозвалась Малита, — ты способен сделать все, что угодно.
— Мы способны это сделать, Малита. И сделаем все необходимое!
— Вен, у меня нет в этом ни малейших сомнений. Кстати, ты действительно считаешь, что уже сейчас можно позволять себе проявлять подобный пыл?
— Через несколько минут я возьму себя в руки. Это великий, момент. И позволь мне как следует насладиться им. У меня тоже есть право иногда порадоваться плодам собственных трудов.
— Я просто хотела дать тебе небольшой дружеский совет.
— Понимаю. И ценю. Все будет в порядке.
Малита отключилась, и он отвернулся от экрана, чтобы возобновить свое шествие по комнате. Слова вскипали, бурля в его голове. Опустившись на самый бархатистый из своих ковров, он простер руку к воображаемой Ассамблее. И возвел целые горы похвал Лян Чи — спасителю, без колебаний вступившемуся за Республику в двух отчаянных, едва ли не безысходных ситуациях. А потом скроил фигурку юной королевы-воительницы и возвел ее на словесный пьедестал. Но превыше всего он аплодировал здравому смыслу добрых граждан, в момент каждого голосования предпочитавших именно тот тип руководства, который был необходим Республике на конкретном этапе. Он сочинял величайшую речь в своей жизни — речь, которая протрубит в веках, словно возвещающий победу горн.
Открыв дверцу бара, Вен от души налил себе рубиновой жидкости. А потом поклонился сперва в один угол, а затем в другой, провозглашая тост перед воображаемой толпой.
— Сегодня у нас небывалый праздник! Пусть вся Солнечная система услышит наши радостные голоса! За победу нашей Республики! За триумф демократии!
Поднеся бокал к губам, он позволил себе насладиться последним мгновением эйфории, прежде чем опустошить его.
— За меня, принесшего Республике эту победу!
ВИДЕОДРОМ
ВСТРЕЧНЫЕ ВОЛНЫ
Очередные серии двух самых крупных киноэкранизаций последних лет приходят к зрителю почти одновременно — под конец года. Необоримое желание в подобной ситуации — сравнить две параллельные кинотрилогии. За дело взялась известная писательская пара — Марина и Сергей Дяченко.
Ну что за несносная манера — жевать в кинотеатрах попкорн? Иди в этом есть скрытый смысл, и наблюдать за сражением Добра и Зла особенно приятно, когда во рту хрустящая маргариновая россыпь?
Под хруст попкорна мохноногий хоббит Фродо Бэггинс получает в наследство от дядюшки странное колечко, которое оказывается ни много ни мало Кольцом Всевластья. И так получается, что именно на маленького Фродо судьбой возложена миссия — уничтожить кольцо.
А тем временем сирота Гарри Поттер, выросший под лестницей в доме отвратительных жестоких родственников, узнает, что он волшебник и сын волшебников, и теперь ему прямая дорога в школу волшебства под названием Хогвартс…
Масштабы, конечно, разные. Но Гарри Поттер, в конечном итоге, тоже борется с мировым злом — за посещаемость кинотеатров. «Битва титанов» — так иногда говорят о коммерческом противостоянии этих двух фильмов. При этом за плечами хоббита стоит глубокая, как Морийские копи, эпопея Толкина, стоит многолетняя история Средиземья, стоит «Сильмариллион» — мифология заново сотворенного мира, стоят поколения толкинистов с деревянными мечами. За плечами же мальчика-сироты, помимо оглушительного успеха книги и оглушающей рекламы фильма, — стоят Золушки всех мастей и расцветок, Оливер Твист, Джейн Эйр, Кентервильское привидение, и много еще кто стоит…