Сегодня Америка вновь обвиняет Саддама в том, что он нарушает их. Правда, на этот раз ему инкриминируют прежде всего обладание оружием массового поражения. Странное обвинение со стороны государства, чей военный бюджет превосходит совокупные затраты на вооружение всего остального мира. В 2002 году военные расходы США составляли 343,2 млрд долларов, Японии — 45,6, Китая — 39,5 , Великобритании — 34,5, Германии — 23,3, Саудовской Аравии — 18,7, Южной Кореи — 12,8 млрд долларов (“Независимая газета”.17. 05. 2002). Военные расходы Ирака (1,4 млрд долл.) в сравнении с американскими ничтожны, а его вооружения — это остатки советской техники, поставленной в страну двадцать лет назад.
В этих условиях решение Буша истратить на войну с Ираком от 30 до 270 млрд долларов кажется п а р а д о к с о м б е з у м ц а. Тем более что даже шеф ЦРУ Джордж Тенет считает: “...Вероятность того, что Саддам Хусейн в обозримом будущем применит химическое или биологическое оружие против Соединенных Штатов, невелика” (BBC Russian. com).
Западные либералы считают парадоксальным и то, что американцы решили наказать Ирак, в то время как другие державы, исламские в том числе, располагают куда более опасными видами вооружения. “Почему Ирак, а не Пакистан?” — вопрошает английская “Гардиан”. “Если война президента США Джорджа Буша против терроризма была бы рациональной, — указывает газета, — то следующей мишенью Вашингтона должен был бы стать Пакистан, а не Ирак. Если речь идет о средствах массового поражения, то имеющееся у Пакистана ядерное оружие делает эту страну очевидным кандидатом еще до того, как речь заходит об Ираке или Иране... У Пакистана — или, как минимум, у пакистанской разведки и пакистанской армии — давние связи с талибами в Афганистане. Многие члены “Аль-Кайды”, может быть, даже и сам Усама бен Ладен, якобы скрываются в Пакистане” (BBC Russian.com).
На вопрос английской газеты “почему?” можно было бы ответить кратко: Америка хочет захватить Ирак, а не Пакистан, потому что у Багдада есть нефть, а у Исламабада ее нет. Но что стоят рациональные объяснения перед лицом вооруженного до зубов громилы, задумавшего поживиться чужим добром, да при этом еще и представить себя защитником мирового порядка?
Выступая в роли правозащитника, Буш напоминает о “преступлениях Саддама против человечности”. Что может быть благороднее — в преддверии массовой бойни пролить риторическую слезу над жертвами “кровавого диктатора”? Именно поэтому ни один из американских руководителей не забыл бросить соответствующее обвинение в адрес Хусейна. Он — по словам Буша — “один из самых опасных мировых лидеров”; “жестокий тиран” — по уверениям К. Пауэлла; “диктатор” — по определению К. Райс; “кровавый диктатор” — по мнению представителя Белого дома С. Маклина.
Даже актеры не преминули отметиться. Красавчик Тoм Круз первым бросил камень: “Саддам виновен в преступлениях против человечности” (BBC Russian. com). К чести американской художественной элиты, высказывание киноактера — случай единичный. Большинство осуждает военные приготовления.
...Я был в Ираке. Передо мной текли Тигр и Евфрат — реки, по преданию, омывавшие рай. Я стоял у руин дворцов Александра Македонского и Хаммурапи. Ночевал с бедуинами и видел, как солнце восходит над пустыней.
Я люблю эту раскаленную, сухую, аскетически благородную землю, рождавшую воинов и пророков, ученых и поэтов. Однажды уже изувеченную американскими поборниками прав человека. Специалистами по “человеческому измерению” и по технологиям крылатых ракет. Я видел руины новейшего времени — пробитый бетонный свод бомбоубежища Аль-Америя, развалины жилых домов на берегу Тигра (в память врезалось — занавеска трепещет над несуществующим окном), иссеченный осколками американской ракеты драгоценный декор гробницы пророка Абасса, одного из братьев-мучеников, стоявших у истоков шиизма.
Я пишу, зная, что трагедия может повториться. И тогда новые разрушения и жертвы затмят те, о которых хочу напомнить.
В январе 1991 года, когда Америка напала на Ирак, я предупреждал: “Как бы ни повернулись события, мир выйдет из этого конфликта другим, непохожим на вчерашний. Выйдет под контролем всесветного жандарма. Шаг вправо, шаг влево — огонь” (“Наш современник”, № 1,1991). То была моя первая статья из цикла “Дневник современника”.
Новые изменения будут не менее существенными. Окончательно рухнет изрядно подточенный за последнее десятилетие принцип национального суверенитета — на нем веками строились международные отношения. Другой станет карта мира (весь Ближний и Средний Восток придет в движение). Судьбу глобальной экономики не рискуют предсказать и самые искушенные эксперты. Экологии — в случае ядерной атаки — будет нанесен колоссальный ущерб. И все-таки более всего пострадают нравственные основы человеческой жизни.
“Права человека”:
мир под прицелом Америки
Права человека — основа американской государственности. В первом обращении к миру — “Декларации о независимости” (1776) “отцы-основатели” заявляли: “Мы считаем самоочевидными следующие истины: все люди рождаются равными; Создатель дал им некоторые неотъемлемые права; к этим правам относятся жизнь, свобода и стремление к счастью”.
Ритуальное упоминание о свободе содержится в преамбуле Конституции (1787). Но особенно строго права человека прописаны в знаменитой первой поправке к Конституции (так называемом “Билле о правах”): “Конгресс не должен принимать никаких законов... запрещающих свободное исповедание, а также ограничивающих свободу слова или печати; а также права граждан на мирные собрания и направление петиций с выражением их требований”.
То была наиболее демократичная конституция в мире. Два столетия для миллионов людей само слово “Америка” являлось символом свободы. Впрочем, необязательно предпринимать такие далекие исторические экскурсы. Сегодня, скажем, в среднеазиатских республиках — осколках советской империи — заступничество какого-нибудь третьестепенного вашингтонского представителя — вопрос жизни или смерти. Не будем осуждать бедолаг — местных правдолюбцев: им приходится жить в условиях феодально-криминальной диктатуры.
Да и в самой России в 1993 году в ночь перед штурмом Дома Советов куда послали парламентера его защитники? В посольство Соединенных Штатов. Иона Андронов подробно рассказывает об этом в книге воспоминаний “Моя война”. Можно возмущаться, можно спорить, можно язвительно указать на то, что, произнеся несколько ни к чему не обязывающих фраз, американские дипломаты отказались от посредничества между осажденными и Ельциным и тем обрекли тысячи людей на смерть. Можно... но факт есть факт.
Не случайно у входа в Йью-Йоркскую гавань вознесся 46-метровый истукан. В архитектурных альбомах об этом повествуется так: “28 октября 1886 года под грохот канонады — 21 пушечный выстрел! — и в присутствии президента Гровера Кливленда состоялось открытие самого знаменитого памятника Северной Америки. Ревели сирены, был устроен грандиозный фейерверк.
С тех пор пассажиров всех судов, прибывающих в Нью-Йоркский порт, встречает здесь гигантская женская фигура с факелом Свободы в протянутой руке. Для многих тысяч эмигрантов эта статуя явилась знаком освобождения от гнета и страданий, перенесенных ими в Старом Свете. Статуя Свободы стала символом Соединенных Штатов Америки” (Атлас чудес света. Выдающиеся архитектурные сооружения. Пер. с англ., М., 2000).
Если бы я был заправским политологом, я бы — вслед за этой цитатой — рассказал о вопиющих противоречиях в американской политике. Привел бы примеры коварства, жестокости, прикрываемых символом Свободы. В конце концов придется заняться и этим. Но прежде о другом. Как писатель обращу внимание на х у д о ж е с т в е н н ы й о б р а з — “самый знаменитый памятник Северной Америки”. B нем заключена п о р а з и т е л ь н а я д в о й с т в е н н о с т ь. Те, кто знаком с его историей, знают — перед тем как стать символом Свободы, статуя символизировала... колониальную экспансию.