Во второй половине XIX века староверов уже не предавали таким лютым пыткам, как в конце XVII, но преследования их в тех или иных формах, то ослабевая, то усиливаясь, не прекращались, что вызывало ответную реакцию и естественную ненависть и к Синоду, и к Дому Романовых. Свою характеристику раскола дал в 1881 году обер-прокурор Святейшего Синода К. П. Победоносцев в письме к Е. Ф. Тютчевой, дочери великого русского поэта: "Раскол у нас прежде всего - невежество, буква - в противоположность духу, а с другой стороны - хранилище силы духовной под дикой, безобразной оболочкой. Снять эту оболочку - значит добыть великую силу для Церкви, и Церковь мало-помалу добывает её, ибо лучшие люди из раскола переходят к нам… Но вместе с тем раскол есть у нас, теперь в особенности, политическая партия, и весьма опасная. Опасная - по милости непрошеных адвокатов и защитников, людей, не имеющих ничего общего с верой и Церковью. Простые люди из раскола и не подозревают, что во главе их становятся - с одной стороны, мужики-кулаки, преследующие личные свои цели властолюбия и своекорыстия, с другой стороны - журналисты… Кто вопиет о свободе раскола? Люди, не скрывающие своих задних мыслей - произвесть смуту и бросить в народ демократические тенденции. Они возводят в идеал основное учение раскола, что наша Церковь признанная и утверждённая есть Церковь незаконная, и что власти законной, как церковной, так и гражданской, уже нет".
Через три года, в год рождения Николая Клюева, "Церковный вестник" характеризовал старообрядцев как "какое-то особенное общество - антицерковное, антиобщественное, способное ко всему самому зловредному". Были откровения и похлеще, вроде того, что зафиксировал Василий Розанов в "Апокалипсической секте": "Да, они правы… Там филологически и исторически - не спорю… Но в них живёт сатана и их надо распять. Я сам наблюдал старообрядца, входившего в алтарь в ихней моленной: шёл, понуря очи, с таким благочестивым, постным лицом, точно в нём душа кончается. Он меня не видел, а я стоял так, что мне было видно его, когда он скрылся от глаз народа за алтарную стену. Тут он вдруг щёлкнул пальцами и подпрыгнул. Масленица после поста. Пост они держат на виду у нас, православных, а в душе у них масленица. Масленица оттого, что Никон был, конечно, невежда, а филологически и всячески по истории - они правы: и вот они и стоят перед нами с истинно каинскою жаждою убить, задушить… И за это их проклятое чувство я хотел бы их сжечь".
"Зловредные" же староверы всеми силами старались противиться соблазну облегчения жизни, избавления от унизительных ограничений ценой отречения от веры праотцев. Некоторые - "лучшие", по определению Победоносцева, не выдерживали.
Уничтожение центров старообрядчества на Керженце, на Иргизе, на Ветке, в Стародубье в эпоху Николая I вызывали в памяти у староверов самые лютые гонения времён Никона и царевны Софьи. И многие из ревнителей древлего благочестия с радостью шли в огонь, повторяя про себя слова огне-пального протопопа Аввакума: "По се время безпрестани жгут и вешают
исповедников Христовых. Они, миленькие, ради пресветлыя, и честныя, и вседеятельныя… и страшныя Троицы несытно пуще в глаза лезут; так же и русаки бедные, пуска глупы, рады: мучителя дождались, - полками во огнь дерзают за Христа, Сына Божия, Света. Мудры блядины дети греки, да с варваром турским с одново блюда патриархи кушают… курки. Русачки же ми-ленькия не так, - во огнь лезут, и благоверия не предают… овых еретики поджигают, а инии, распальшеся любовию и плакав о благоверии, не дождав-ся еретическаго осуждения, сами во огнь дерзнувшее, да цело и непорочно соблюдут правоверие, и сожегше своя телеса, душа же в руце Божии преда-ша, ликовствуют со Христом вовеки веком, самовольны мученички, Христовы рабы. Вечная им память вовеки веков. Добро дело содеяли - надобно так. Рассуждали мы между собою и блажим кончину их. Аминь".
Уже в 1860 году 15 человек в Волосовском приходе Каргопольского уезда Олонецкой губернии добровольно пошли в огонь. Оставив недалеко от места самосожжения мешочек с тетрадью, где было начертано: "Лучше в огне сгореть, чем антихристу служить и бесами быть".