Александр Владиславович Жардецкий:
Из бакинского огня он попал в новороссийское пекло. Демократический бардак в стране сильно ударил по Военно-Морскому Флоту России. Плюс еще эта некрасивая делёжка Черноморского флота, украинский нахрап. Работы у него там было – ой-ё-ёй!
Говорят: когда море спокойно, всякий может быть кормчим. А на его месте справился бы не всякий.
(Окончание следует)
(обратно)
Наталия Нарочницкая • "Аналитические институты" — глаза, уши и мозг Америки (Наш современник N3 2004)
Наталия Нарочницкая,
доктор исторических наук
“аналитические институты” — глаза, уши и МОЗГ Америки
Несмотря на появление в мире уже более четырех тысяч аналитических центров, во многом подражающих американским “мозговым центрам”, американские “Think Tanks” остаются особым явлением. (Термин “Think Tanks” — “резервуар идей”, который чаще переводится как “мозговой трест”, возник во время Второй мировой войны и означал защищенное помещение, куда удалялись эксперты и военные для обсуждения.) В то время как филиалы или посланцы Фонда Карнеги, “Наследия”, Брукингского института в других странах учат местные элиты смотреть на национальную политику через призму “глобального подхода”, мозговые центры США работают исключительно на американские интересы. Отличительной особенностью американских “Think Tanks” является даже не их прямая связь и сотрудничество и обмен кадрами с конгрессом, Государственным департаментом, ЦРУ и другими учреждениями по сбору информации. Для этих “университетов без студентов”, как их называли еще перед войной, “студентами” являются и правительство, и “политический класс” в целом. Они — суть мощная идеологическая и политическая скрепа американского истеблишмента, его костяк и интеллектуальный потенциал.
Эти мощные генераторы идеологии создают тонким и опосредованным образом мировоззренческие аксиомы для посвященных и стереотипы для профанов, их широкая международная активность подменяет и дополняет работу американской дипломатии и идеологической разведки. Наконец, именно они и составляют кровеносную систему связи между элитами, по которой циркулирует “истинное знание”, в то время как СМИ виртуозно отождествляют интересы США с морально-этическими канонами универсума и обрабатывают многомиллионный “демос”, наивно уверенный в своей мнимой “кратии”.
Воплощением этих могущественных институтов является Совет по внешним сношениям – святая святых истеблишмента Атлантического побережья Северной Америки. Многие эксперты полагают, что как центр принятия решений СВС стоит над администрацией США.
Американский Совет по внешним сношениям был задуман еще в 1916 году, в рубежный момент смены международного курса. Выход Америки на европейскую и мировую арену осуществляется с вызовом традиционному понятию национального интереса и суверенитета, с противопоставлением ему “вселенской, основополагающей гармонии, пока что скрытой от человечества”, как выражается Г. Киссинджер. Вильсонианство соединило с либеральным багажом кальвинистский пафос “орудия Бога” англосаксонских пуритан, доктрину “нации-искупительницы” (Redeemer Nation) и “Божественного предопределения” (Manifest Destiny). Девиз на государственной печати США “Novus ordo Seculorum” – “новый порядок на века” из мистического задания стал воплощаться в политическую реальность. “Realpolitik” никуда не исчезла, но подверглась “теологизации” – отождествлению собственных интересов с морально-этическими канонами универсума.
К началу ХХ века в США уже сформировался крупный центр финансовых интересов, который был связан тесными экономическими, политическими, культурными узами с финансовыми группами европейских держав. Родственным кругам Европы и Америки были одинаково чужды и мешали монархические и национально-консервативные устои европейских обществ и культуры, классические традиции международных отношений, сложившиеся с Вестфальского мира 1648 года. Исход войны для этих кругов и их представителей сулил лидерство в мировой идеологии и политике с обретением финансовых рычагов. Идеология вильсонианства породила проект Пакта о Лиге Наций и Программу из 14 пунктов В. Вильсона.