Шекспир ввел инсценировку, рожденную в стенах театра, как основной драматургический принцип рождения спектакля. Все взято из предшествующих драм (как, например, "Правдивая история короля Лира и трех его дочерей" из репертуара труппы ее величества), хроник и новелл, мозаично, искусственно склеено из кусочков, выдумано на случай. Ричмонд Ноубл обнаружил в пьесах Шекспира цитаты из сорока двух книг Библии - по восемнадцать из Ветхого и Нового заветов и шесть из апокрифов. Почти каждая фраза в первых трех главах Книги бытия была использована в его пьесах; к истории Каина он обращается по крайней мере двадцать пять раз**. Идеи о божественном праве королей, о долге подданных, о вреде и греховности мятежа он брал из "Поучений" Эразма Роттердамского, которые были официально назначены королевой для оглашения и чтения в церквях всеми священниками в каждое воскресенье и каждый праздник; "для вящего вразумления простонародья"; о чем написано на титульном листе "Поучений", изданных в 1582 г.
Шекспир передает чувства, им не испытанные; все его короли говорят одним и тем же дутым, пустым языком (а каким же им говорить, если он с ними не общался); все женщины фальшиво-сентиментальны; все злодеи и все шуты одинаковы; действующие лица часто поставлены в трагические положения, не вытекающие из хода событий, а совершенно произвольно. Претензии Толстого к текстам Шекспира справедливы, Шекспир не может быть автором театра Станиславского. При таком нагромождении нелепостей рождение живого чувства на сцене невозможно. Богатство метафор, о котором так много говорят, лишний раз свидетельствует об отсутствии чувства; перед нами все признаки подделки под искусство.
И все же тут что-то не так. Чувство удивления зрелищем живых и разнообразных людей - вот ведь в чем дело! Перебирая чужие тексты, он сталкивается с сочетаниями слов, в которых бьется живое чувство. Законсервированное в слове, оно вырывалось наружу. Иногда оно было непонятно, и сам он вряд ли бы выразил его в этих сочетаниях; Шекспир, как и Чехов, не был лучшим учеником в школе и не знал различий между Люцифером и сатаной и путал Саваофа (Sabaoth) со св. субботой (Sabbath)*.
Наш известный шекспировед А. Аникст пишет: "Давно уже общепризнано, что Шекспир объективен в своем творчестве, и поэтому тщетно искать в его пьесах личные мотивы". Однако чувство удивления, "объективность" - очень личные чувства.
Ощущение своей связи с прошлым.
Ощущение всех людей сразу**.
Выбор первоисточников, отрывков связан личным отношением к актерам (главные роли в каждой пьесе предназначались пайщикам) и - зрителям, от которых целиком зависел успех всего предприятия.
Платонов, помня о Федорове, пишет: "с самим собою жить нечем, и кто так живет, тот погибает задолго до гроба"; "он стоял с сознанием неизбежной бедности отдельного человеческого сердца" ("Счастливая Москва"). Борхес в эссе о Шекспире ("Everything and Nothing") пишет: "Сам по себе он был никто".
Толстой обвиняет Шекспира в пренебрежении правилами аристотелевой поэтики, когда, составляя мозаики из чужих текстов, он не слишком заботится о правдоподобности развития событий. Однако его пьесы написаны уже в рамках другой аксиоматики***.
Во времена Шекспира драматурги занимали подчиненное положение в театре. Пробавлялись скудными заработками, поставляя пьесы актерам; потому что главным был - актер. По существу Шекспир был заведующим литературной частью (завлитом) театра Ричарда Бербеджа. Писал пьесы не для театра вообще, а именно для данной труппы. Роли Гамлета, Ричарда III, Ромео, Отелло, Макбета, Лира написаны Шекспиром для Бербеджа. За "Гамлета" Шекспир получил семь фунтов стерлингов (сейчас это 300 долларов); после чего пьеса принадлежала театру, за повторные представления и за издания пьес платы автору не полагалось. Театр продавал пьесы, если находился в тяжелом финансовом положении.
Кроме основных актеров (пайщиков) в труппе были восемь-десять актеров на второстепенные роли, работающих по найму, и пьеса должна быть написана так, чтобы каждый из них исполнял не менее двух ролей и чтобы их пути на сцене не пересекались. Для главных ролей должны быть предусмотрены паузы, чтобы актер мог отдохнуть за кулисами перед сценой, требующей большого напряжения. В предпоследнем, четвертом акте должны быть сцены, в которых исполнитель главной роли не участвует. Драматургия событий второстепенна, потому что сюжет есть ложь; это настолько очевидно, что об этом даже не говорят. По-видимому, Шекспир был хорошим актером, но исполнял, как правило, небольшие роли, потому что его основной обязанностью была фиксация вариантов текстов, возникающих в процессе репетиций и на спектаклях, и исполнение главной роли помешало бы этому*. Aвторами окончательного варианта текста были актеры: живое чувство, возникающее на спектакле при общении актеров между собой и со зрителями, выраженное не только в слове, но и - в жесте, мимике, интонации,- меняло словесную ткань.