и толпа ринулась на предместье с желанием перерезать всех жидов.
Бедные сыны Израиля, растерявши всё присутствие своего и без того мелкого духа даже заползывали под юбки своих жидовок; но козаки везде их находили” (“Тарас Бульба”). У Тургенева был рассказ с названием “Жидовка”. (Точно так же озаглавил свой рассказ впоследствии Куприн.)
А вот уже и эпоха Чехова: “... захочу, говорит, так и кабак, и всю посуду, и Моисейку с его жидовкой и жиденятами куплю”; “...и трясется, как жид на сковороде” (“Происшествие”); “— Да и мне время идти к жидам полы мыть... По пятницам она моет у евреев в ссудной лавке полы...” (“Старый дом”); “...нет такого барина или миллионера, который из-за лишней копейки не стал бы лизать рук у жида пархатого...” (“Степь”).
Еще позже, у того же Розанова, понятие это встречается сплошь и рядом: “Но нельзя забывать практики всего этого “жидовства” и “американизма” в жизни...” (“Опавшие листья”); “Пела жидовка лет 14-ти, и 12-летний брат её играл на скрипке. И жидовка была серьезна...” (“Апокалипсис нашего времени”).
Короче говоря, слово “жид” (и производные от него) было для Достоевского и его современников обычным словом-инструментарием в ряду других, использовалось широко и повсеместно. В отличие, скажем, от нашего времени. Современный человек даже в словаре Даля, в этом кладезе всего русского языка, настольной книге писателей второй половины XIX века, не найдет отдельной статьи на слово “жид”. Мелькает оно лишь в качестве синонима к понятию “раввинист” — “иудей, еврей, жид, ветхозаветник, человек Моисеева закона”; да еще при расшифровке слова “кагал” как одно из его значений — “вся жидовская община, громада, мир”.
Но дело в том, что в очередном советском издании (репринтном!) 1955 года статья “ЖИД” была изъята как оскорбляющая национальное достоинство евреев и во всех последующих выпусках словаря Даля отсутствует. А вот еще в изданиях до 1935 года статья эта имелась, а тем более — в дореволюционных, и выглядела так: “Жидъ, жидовинъ, жидюкъ [-юка] м., жидюга об. собир. жидова или жидовщина ж., жидовьё ср. [стар. народное название еврея. // Презрит. название еврея.] Скупой, скряга, корыстный скупецъ. Еврей, не видал ли ты жида ? — дразнят жидовъ. [ Жидъ, жидъ — свиное ухо , пошлый, вульгарный способ дразнить евреев.]. На всякого мiрянина по семи жидовиновъ. Живи, что братъ, а торгуйся какъ жидъ. Жидъ крещоный, недруг примиреный да волкъ кормленый. Родом дворянинъ, а делами жидовинъ.
Жидовщина или жидовство [ср.] жидовски законъ, бытъ. Жидоморъ м., жидоморка ж. [ жидоморина об. пск, твер.] жидовская душа , корыстный скупецъ [скряга]. Жидовать, жидоморничатъ, жидоморить, жить и поступать жидомором . Жидюкать, -ся , ругать кого-либо жидомъ. Жидовствовать , быть закона этого. Ересь жидовствующих или субботников...”2. Ну и т. д.
Между прочим, аналогичные по семантической и лексической окраске слова “хохол” и “кацап” в “отредактированном” Дале остались.
В нынешних толковых словарях, хотя бы в том же Ожегове, искать слово “жид” бесполезно. И лишь в четырехтомном “Словаре современного русского литературного языка” Академии наук СССР поясняется, что: “ Жид — устар. простореч. Пренебрежительное название еврея. Переносн. Бранное. О скряге, скупце”.
В раннем письме Достоевского к брату Михаилу (1844 год) упоминается об оконченной им драме “Жид Янкель”, каковая, увы, как и другие упоминаемые в переписке тех лет драматургические опыты писателя вроде “Марии Стюарт” и “Бориса Годунова”, словно в воду канула.
То и дело в ранних статьях Достоевского используются “еврейские” анекдоты. Например, в “Петербургской летописи” (1847) он, набрасывая портрет угодливого человека, льстеца, резюмирует: “И такой человек получает все, что хотелось ему получить, как тот жидок, который молит пана, чтоб он не купил товару, нет! Зачем покупать? — Чтоб пан только взглянул в его узелок, для того хоть, чтоб только поплевать на жидовский товар и уехать бы далее. Жид развертывает, и пан покупает все, что жидку продать захотелось...”3.
В молодости и даже в более поздние годы, уже в зрелости, Достоевский имел привычку в шутку сравнивать кого-нибудь с “жидом”, а бывали случаи, что сравнение такое относил он и к собственной персоне. Конечно, в основном — в частных письмах.