Доброго пути!
Весна уходит все дальше и дальше на север. В Крыму и на Кавказе она уже отцвела садами, а под Вологдой успела только растопить снег и разбросать подснежники. В Заполярье еще блестит при незаходящем солнце плотный наст, но в портах уже шумно, переглядываются свежей краской корабли. Скоро лето!
Чем бы люди сейчас ни занимались, многие из них с нетерпением ждут первого выстрела на тяге, пахнущей костром рыбацкой ухи, новых впечатлений на туристской тропе.
Поисковые экспедиции геологов отправляются на промерзшие земли Таймыра и Чукотки, в курящиеся песками пустыни Средней Азии, к гордым вершинам Памира, к истокам глухих таежных рек Сибири. Пройдут годы, и во многих местах, где они побывают, встанут вышки нефтяников, вырастут поселки шахтеров, задымят заводские трубы.
Выходит в походы и многочисленная армия геологов-любителей. Их зовет на просторы гор, полей и лесов любовь к родной природе. Готовы к дальней дороге географы, геофизики, археологи, зоологи, ботаники — все, для кого лето — пора интересных находок и открытий.
Мы надеемся, что, возвратившись, многие из них встретятся за нашим «круглым столом» и поделятся своими впечатлениями с читателями журнала.
Доброго пути, дорогие друзья!
Фото Б. Решетникова
Старый Кривой Рог и юный Югок
Поездка на самую большую комсомольскую стройку Украины началась очень просто.
Предприятия закладываются чаще всего в необжитых местах. На эту стройку можно было доехать... на трамвае.
— Югок, — звонко оповестила молоденькая кондукторша.
Все пассажиры сошли.
Так где же стройка? Капитальный забор, потемневший от многих дождей и ветров. Проходная с телефоном-автоматом. От проходной асфальт ведет к высоким корпусам. «Югок» — это первые буквы слов: Южный горнообогатительный комбинат. Он действует давно и теперь называется «Югок-1».
— А строительство наше там,— девушка в брезентовых брюках и резиновых сапогах показывает вправо.
В производственный пейзаж действующего комбината вписывается лес металлических конструкций подъемных кранов. Целая плантация «семейства крановых».
Это и есть «Югок-2» — ударная комсомольская стройка.
Здесь уже нет асфальта. Развороченная земля, котлованы и траншеи. Экскаваторы кусают стальными зубами мерзлый грунт. Спешат самосвалы с бетоном. Мимо котлованов, фундаментов, пересекая траншеи, электровозы бегут к действующему комбинату, волоча длинные составы с рудой. Шоферы самосвалов нетерпеливо ждут, когда протащится состав. Машинист электровоза ждет, когда перевалятся через рельсы самосвалы. Сутолока. Теснота.
Где конец, где начало этой неоглядной стройки? Обойти ее — все равно что совершить дневной туристский поход. Чтобы охватить всю строительную площадку взглядом, я решила подняться на вершину двадцатидвухметрового башенного крана.
— Идите на стрелу, — пригласил машинист Илья Сузанский. — Отсюда виднее.
Хозяину крана всего 17 лет, и он очень горд, что достиг такого «высокого» положения. Нельзя не верить в свои силы, если можешь одним движением руки поднять и перенести 5 —10 тонн.
Со стрелы открывалась широкая панорама. Внизу расстелился как бы чертеж комбината, но сделанный в натуральную величину. На этой схеме можно было различить все строительные объекты, очерченные контурами котлованов и кромками поднявшихся кирпичных стен. Только одним отличалась схема строительства внизу под краном от той, что на синьке, — на ней кроме новых объектов, всюду проступали черты «Югока-1».
Зачем строить комбинат на комбинате? Там, где должны быть котлованы, протянули свои километровые корни подземные коммуникации. Провода линии электропередачи не дают поднять голову экскаваторам и кранам. Стены одного из корпусов поднимаются только правым и левым крылом. Строителей буквально «режут» железнодорожные пути. Они лежат как раз на том самом месте, где должна быть середина корпуса. Зачем ютиться в такой тесноте, когда в степи, за пределами комбината, — вольный простор?
Есть причина, оправдывающая эти временные неудобства. Сейчас строителям тяжело. Всюду на их пути железнодорожные линии, водоводы, стальные нити связи и электропередачи — артерии и нервы действующего «Югока». Переносить их на новое место нужно, не останавливая дыхания и кровообращения комбината. Это живой организм, и строителям приходится работать, как хирургам.
Зато потом, когда «Югок-2» вступит в строй рядом со своим кровным братом, эти трудности окупятся. Одна насосная станция сможет поить «Югоки» водой. Одним маршрутом пойдут к ним и от них поезда с рудой и готовым концентратом. Два мощных предприятия заработают бок о бок, рука об руку. Так будет и выгоднее, и удобнее, и дешевле для государства.
Кроме того, так легче приблизить день рождения нового комбината. Уже в конце нынешнего года металлургическая промышленность получит от него первые тонны концентрата.
Несколько десятилетий подряд давал металлургам руду старый Кривбасс. Год от году опускались его шахты. Некоторые из них достигли 600 — 700 метров глубины. Запасы богатых руд, содержащих 55 процентов железа, истощались.
Однако старик и сейчас чувствует себя богачом. На небольшой глубине он таит такие огромные-запасы железистых кварцитов, что исчерпать их практически невозможно. Их называют бедными рудами потому, что в них только 35—38 процентов железа. Но они становятся богатыми после обработки — превращения в концентрат. И еще — что очень важно — железистые кварциты можно добывать самым дешевым способом — в открытых карьерах, черпать, как ложкой, ковшом экскаватора. В этих-то «бедных» рудах и заключаются несметные богатства старого Кривбасса. Новые горнообогатительные комбинаты — их будет семь к концу семилетки — вернут рудному бассейну Кривого Рога его былую славу рога изобилия.
Инженеры называют путешествие железистых кварцитов от бункера, куда электровозные составы сбрасывают свой груз, до перерождения их в концентрат технологической ниткой. Эта «нитка» тянется почти на добрых три километра. Точней — это не нитка, а ожерелье. Одна из его «бусин» — дробилка в опускном колодце.
Этот колодец — сооружение поистине уникальное. Примечательно, что его круглое железобетонное нутро лепится не снизу вверх по вырытому загодя котловану, а сверху вниз. И в то время как наращивается многотонный кожух колодца, он силой собственной тяжести погружается в землю. По мере опускания железобетонного кольца экскаваторы выбирают из него грунт, ссыпая его в протянутые руки подъемных кранов.
Но не этот остроумный инженерный замысел определяет уникальность сооружения. У него небывалая глубина — 48 метров.
Двадцать метров колодец «прошел» по песку и суглинку. Окованный сталью нож легко разрезал податливый грунт. На остальных 28 метрах путь ему преградила скала. И это бы не страшно. Но по трещинам скалы хлынула вода. Она прибывала по 180 кубических метров в час. Мешала взрывникам бурить шпуры.
Экскаваторы и бульдозеры оказались в жидкой грязи. Люди добирались к ним на плотах.
Земляными работами в колодце руководит самый молодой из командиров стройки, двадцативосьмилетний главный инженер управления треста «Укрэкскавация» Григорий Давыдов. Пять лет назад он окончил в Одессе факультет морского гидростроительства. Здесь, на опускном колодце, ему представилась полная возможность испытать свои силы в борьбе с водной стихией.
С крана хорошо виден огромный кратер опускного колодца и его дно, на котором передвигаются экскаваторы и бульдозеры. В свое время этот колодец займут два этажа мощных конусных дробилок. Железистые кварциты пройдут на них первую и вторую стадии обработки. От колодца тянется похожая на штольню метро подземная галерея. Это вторая «бусина». Руда, поднимаясь по ней вверх, попадает в корпус третьей и четвертой стадии дробления, где шаровые мельницы перетрут осколки руды в порошок. И наконец — корпус обогащения. Здесь магнитные сепараторы освободят железистые кварциты от кварца. Котлован под фундамент корпуса так велик, что самосвалы теряются в джунглях арматуры.