— Я же специально вас предупреждал, чтоб вы не обижались, — оправдывался мальчишеский голос.
— Мы не специалисты, — сказал Ларри.
Но я не хотел их слушать, забрал свою повестку и с непроницаемым лицом крутил баранку до самой Уолл-стрит: — горбатой и кривой улочки, которая, как известно, правит всем финансовым миром и проезжая часть которой тем не менее настолько узка, что на ней не смогли бы разъехаться не только два «пузатых» чекера, но даже два крошечных «фольксвагена».
5.
Осадив развязных юнцов, оборвав столь важный для меня разговор, я поступил правильно и ничуть о том не жалел. Весь Манхеттен буквально кишел в этот день бирками участников юридического конгресса, и мне не пришлось выискивать в толпе — юриста. Он сам нашел меня:
— Поедете в «Хилтон»?
Важный, усталый господин. Руку оттягивает портфель с бумагами. Покорно ждет решения кэбби: возьму я его или не возьму?..
— Вы — адвокат? — разглядывал я — она это или не она? — бирку на лацкане.
И тут вдруг важный господин взорвался:
— Совсем распоясались! — он имел в виду клан нью-йоркских таксистов. — Вы что: адвокатов не возите, а прокуроров возите? Или наоборот? — самовластно уселся в кэб и захлопнул дверцу. — «Хилтон»!
— Зря вы это, мистер, — примирительно сказал я, — Мне просто хотелось попросить вас, если вы юрист, сесть рядом со мной: у меня неприятности и мне надо бы вас кой о чем спросить… (* Имеется в виду hooker — шлюха (англ. разговорн.))
И опять: уже не вчерашний студент, а американец в летах, перед которым я, к тому же, провинился, учинив ему нелепый допрос до того, как пригласил в машину, едва лишь понял, что бестактность таксиста была непреднамеренной, тотчас же выразил готовность выслушивать мои россказни:
— Vladimir? Ну, что же у вас стряслось?
— Взгляните, сэр, что это такое?
— Гм… Вообще-то я не специалист по уголовным делам…
Но эту отговорку я уже слышал и спросил напрямик:
— Такую повестку могла получить проститутка?
— Гм, если вы так ставите вопрос, то, в принципе, да…
— Но ведь это же ни в какие ворота не лезет! — взъярился я: какая-то непостижимая для здравого смысла юридическая заковыка всерьез оборачивалась против меня. — Как можно: таксиста, труженика, и проститутку судить по одной и той же статье?!
— Закон не учитывает род занятий правонарушителя…
Тут уж настал мой черед сказать «гм…»
Стараясь скрыть овладевающую мною робость, я с натугой выдавил из себя:
— А решение судьи по такому делу может повлиять на получение гражданства?
Однако участник юридического конгресса уже умаялся отвечать на мои вопросы.
— Vladimir, я не хочу вас запугивать… Как юрист я могу сказать вам только одно: в уголовный суд ни по какому поводу нельзя идти без адвоката.
— Да где же я возьму адвоката?! Откуда у меня деньги на адвокатов?
Мой пассажир достал визитную карточку, черкнул что-то на ее обороте и сказал:
— Это телефон очень хорошего адвоката, моего друга. Позвоните ему; он много с вас не возьмет…
6.
Постепенно из моей речи исчезало обращение «сэр», вместо него я все чаще пользовался — нагловато-ухарским «мистер»… Когда, например, не захлопнувшаяся задняя дверца начинала тревожно дребезжать на ухабах, я говорил: