— Этот дурак цели день может так бэгат, — сказал грузин и окликнул негра: — Эй!
Негр подошел.
— Павтари! — грузин по слогам — разжевал и в рот положил — произнес еще не изученный перл.
— Боб! — старательно выговаривал черный.
— Скажи хорошо! — добивался грузин безупречности произношения.
— Боб-тую-мьят!
Получалось, по-моему, совсем неплохо, но педагог был чересчур требователен и нетерпелив. «Ступид!»* — срамил он ученика.
— Что ты от него хочешь? — сказал Ежик: — Он же только вчера слез с дерева.
Из дверей отеля выкатилась на тротуар тележка с чемоданами, и следом за нею показались пассажиры.
— Японцы! — ахнул Ежик. — Сколько их?
— Шестеро! — заговорщицки, углом рта обронил швейцар.
Грузин крякнул от удовольствия и открыл багажник.
— Как ты втиснешь в свой «пежо», — зашептал Ежик, — багаж и шесть человек?
— Хот дэсят! — сказал грузин, и Ежик заметался, разрываясь между японцами, которым он улыбался, чемоданами, которым (* Искаженное англ. «stupid» — глупый.) он не мог не улыбаться, и швейцаром, которого умолял: — Две машины! Скажи им, что нужно д в е машины!..
Незаметно выруливший из глубины квартала чекер подлетел к подъезду, и в следующий миг между грузином и чемоданами выросла могучая фигура гаитянина; он что-то задумал и был полон решимости.
— Покажите деньги! — приказал кэбби японцам, и один из них простодушно раскрыл бумажник. Черный «шеф» деликатно дотронулся до купюр и вытащил за уголок пятерку:
— Это чаевые, — объяснил он пассажиру. — Хорошие японцы платят швейцару чаевые, а хороший швейцар за это вызывает — большой кэб!
— Сенька!* — кивнул японец, а негр, одарив чужими деньгами швейцара, приобрел в его лице — союзника.
— Им нужен чекер, — сказал таксистам швейцар.
— Что эти сволочи делают?! — отчаянно завопил Ежик, пытаясь протиснуться в центр группы, но гаитянин лишь откинул свой атлетический корпус назад, и Ежик уже хрипел: каменная спина вдавила его в корпус машины.
Японцы стояли испуганные, побледневшие, они наверняка сбежали бы, но подкупленный гаитянином швейцар уже во всю грузил чемоданы — в его кэб!.. Грузин безнадежно махнул рукой и, чуть не плача от обиды и злости, сказал негру все русские слова, которым так старательно его обучал…
Негр же освободил присмиревшего, изрядно помятого Ежика и вытащил из японского бумажника все остальные, сколько там было, доллары. Однако, завладев деньгами, он попытался придать видимость законности своим действиям и пересчитал купюры: семь десятидолларовых бумажек.
— Твел-Долла-Линч!** — непринужденно, как само собой разумеющееся, пояснил кэбби японцам. Пусть джентльмены ничего такого не думают, он лишнего с них не берет. С шестерых пассажиров таксисту полагается не семьдесят, а семьдесят два доллара; но эту мелочь он уступает потому, что японцы — хорошие люди.
Гаитянин спрятал конфискованные доллары и вернул владельцу бумажник.
— Многовато ты с них слупил, — заметил таксисту швейцар. (* Искаженное англ. «thank you» — спасибо.) (** Искаженное англ. «Twelve dollars each» — по двенадцать долларов с каждого пассажира.)