— Куда ехать, братишка?
— Мне нужно в Гарлем, сэр. Вы знаете туда дорогу?
— Дорогу-то я знаю, но это далеко. Аж за рекой…
— Сколько же мы будем вам должны, сэр?
— Смотря по какому мосту поедем…
— Мне бы как-нибудь подешевле…
— Ну, если подешевле — 59.75.*
Садимся, рассказывает негр, моя старушка достает очки, авторучку…
— Леди, вы хотите записать мой номер? В чем дело?
— Не обращай внимания, — успокаивает пассажир всполошившегося жулика. — Она со странностями. У нее муж, знаешь, лет тридцать водит кэб в Нью-Йорке…
— Братишка, что ж ты мне сразу не сказал?!
— Я тебе покажу 59.75! — взрывается жена таксиста. — Я тебе покажу «братишку»!
— Вы же меня просто не поняли, — выкручивается угорь. — Я сказал, что, если мы поедем по мосту Пятьдесят девятой улицы, вы сэкономите 75 центов, которые платят за мост Трайборо…
Целый день я думал об этих историях, вспоминал расправу над японцами, учиненную «Твел-Долла-Линчем». Если квалификация кэбби, действительно, заключается в том, чтобы выискивать доверчивых людей и обжуливать их, то я, пожалуй, не гожусь в таксисты…
4.
Хотя черные водители запросто приняли меня в свою компанию и отнеслись ко мне вполне дружелюбно, на следующее утро я все же проехал мимо черной стоянки «Британских Авиалиний» и сделал круг по безлюдному аэропорту. Миновав несколько пустых «загонов», я увидел желтый хвост, высу(* Поездка из «Кеннеди» в Гарлем стоила в те годы не более 17 долларов.) нувшийся из бетонного, уходившего куда-то вниз туннеля, мигающие огни последнего кэба и через минуту уже знал, что нахожусь на стоянке «Британских Авиалиний», куда примерно через час прибудет самолет из Южной Африки. Еще минуту спустя выяснилось, что попал я на какой-то слет или симпозиум таксистов высшего класса, асов!
Один из них вчера ездил в Коннектикут за полтораста долларов, другой отхватил Филадельфию и привез домой двести…
— Зачем мне ваши «филадельфии», — сказал третий таксист со строгим мужественным лицом. — Я по городу сделал больше.
— Больше? — изумился я.
— Представь себе: 287 монет! — отвечал кэбби, и его лицо стало еще мужественней.
— Сколько же ты проработал часов? — вмешался в разговор черный кэбби, с которым мы как-то познакомились и поболтали на Пенсильванском вокзале. Родом из Британских колоний, он жил в Лондоне, был одним из лидеров профсоюза цветных рабочих, теперь почему-то оказался в Нью-Йорке.
— Я никогда не работаю больше десяти часов, — сказал чемпион таксистов.
— Как же ты сделал триста долларов?
— 287…
Послушать, как зашибаются бешеные деньги, было интересно не только мне; чемпиона окружили. Скромность, однако, не позволяла ему хвастать перед другими водителями своим исключительным профессиональным мастерством. Заработал он так много просто потому, что вчера ему по-сумасшедшему везло! Он подобрал пьяного. Пьяный заплатил двадцать долларов вперед, а когда приехали, забыл об этом и дал еще двадцать. Так ведь на том не кончилось! Вылезая из кэба, пьяный попросил проводить его к лифту — еще двадцатка…
Слушатели были в восторге. Как они радовались за этого кэбби! Меня и моего знакомого совсем оттеснили, а чемпиона перебил таксист, которому накануне повезло еще больше! Он вез в Вайтстоун невероятно щедрую семейку: папу с мамой и дочку с мужем. Папа дал 16, мама 18, дочка 20, а муж 25!..