Ржавые дверные петли заверещали от влажного, болезненного ветра, проходящего сквозь остатки деревянных руин былой жизни.
Струны, горелые синапсы, никто не спрятался от сгустка позиционного отдаления.
Собака с повисшим на шее обрывком ошейника, пробежала через поле декоративных ромашек, заваливаясь у обочины.
Чёрный цвет – точнейшее измерение пустоты, проходящая через линзы авиаторов, заполняющая радужку, а затем и склеру. Повис сумеречный дурман, дразнящий одним своим рассеиванием. Волнистые кристаллики преломлялись, как цветы от ветра, разили преподобным запахом тёмно-зелёного геля, пота, и нищебродства. Вернулись чувства воспоминаний, которые никогда не были потеряны.
Страницы сентиментальных мемуаров памяти сдувало скверным сквозняком.
мир нейронных и сенсорных ощущений присягнул на верность новой перфекции созидания.
Хриплый поток воздуха вырвался из глотки Ванрайна, но девушка этого вроде совсем не заметила. Сглотнув горелый комок слюны, парень увидел, каких мук стоило девушке поднять её дымные веки.
Ладонь не спеша слезла с лица. Своё привычное место заняла тишина, в соседстве с монотонным гулом вентиляции, проезжающими машинами за окном, и тонким треском голограммы.
- И? – Со скрипом и лёкой отдышкой раздался голос бывшего полицейского.
- Хм… - театральная личность ушла в недолгое раздумье, заодно почёсывая нос. – У меня ещё никогда такого не было…
Только Сэйд попробовал открыть рот, как Вейвинг молниеносно разразилась своим выводом:
- Могу сказать только одно, – сжав все пальцы, кроме большого, и указательного, формируя пистолетик, девушка приложила его дуло ко лбу человека. – Береги голову.
- Ого, вот этого не ожидал от слова совсем. – Догорала со вздохом ирония агента.
- Правда, побереги голову. – Уже с некой опасливой заботой произнесла девчушка, после чего, уже в привычной для неё манере зажглась светочем. – А скажешь: «Вау»? Или очередное: «Ого»? Люди обычно ничего не чувствуют от такого процесса, но мне хочется верить что я сверлю им мозги своим «прозрением». – Актриса вспышкой раскрыла ладони, слабенько тряся ими.
- Поверь, – с пугливой отдышкой говорил человек, - ты сверлишь до самых недр.
- Ну, так что? – Экни поставили руки в боки. - Меня подбросят, или как?
Нехотя кивая от чувства долга, Сэйд согласился. – Ладно...
Бурная реакция молодушки была похожа на салют, - УРА! Значит, всё-таки ещё есть хорошие люди.
- Ох, надеюсь Джон не будет против, – пробурчал сотрудник.
От этих слов, у мисс в розовом промелькнуло озарение - А, ты про того пузатика, что машину заправляет? Я права?
Такая осведомлённость поразила агента.
- Да, он. – Настороженно ответил тот, что заставило девушку искренне рассмеяться, да так, что очки еле-еле на носу держались. Но она старалась сдерживаться, дабы не прерывать линию диалога.
- АХ-ХА-ХА-ХАХЫ, ПРАКТИКА! Живой урок по убеждению, спасибо за УЧАСТИЕ!
- Что?
***
Уже стоя у бензоколонки, перед Джоном, что заправлял машину, Сэйд охотно ожидал его ответа, нервно ворочаясь из стороны в сторону. Отпустив топливный пистолет в бак, давая ему заливать топливо самому, Хилор обернулся к напарнику с одной лишь добродушной физиономией, и, в манере актрисы разведя руками, спросил:
- А почему нет?
Такой ответ свалил наповал все заготовленные в голове Ванрайна фразы, хотя такой исход он тоже ожидал.
Молодой оперативник решил снизить тембр своего голоса, заглядевшись на тщетные попытки Вейвинг прицепить трос от капота своей машины к бамперу грузовика. Взбушевавшее недовольство побудило его сделать шаг к Джону, стреляя аргументацией.
- Мы же Агенты. Мы должны быть осторожными. Хранить дистанцию вроде бы? Разве не так? Как-то не правильно, что мы помогаем этой чудачке. Такое поведение привлекает к нам внимание. Она сама по себе как всеобщий эпицентр внимания.
- Понятно – Покачал головой Хилор, опираясь одной рукой на стойку, близь колонки. – Послышались речи новичка, накидывай всё, что имеешь.