Ну и что из этого вышло хорошего? Ничего не вышло хорошего: однажды на уроке учительница водит, значит, пальцем по классному журналу, чтобы вызвать кого-нибудь к доске на казнь, а тут вдруг открывается дверь и заходит Медведь: страшный! — хуже директора. Все ученики попадали под парты, а учительница тоже упала на пол и притворилась, что будто бы мёртвая: мало ли что — вдруг Медведь не ест мёртвых учительниц?
Один только человек никуда не упал. «Привет, — говорит. — Я тебя узнал. Ты — Медведь.»
«Да, я — Медведь, — не стал спорить Медведь. — А вот эти все — дураки. Пойдём отсюда». «Пойдём,» — согласился человек.
Сел он Медведю на спину и они ушли.
Так что если вы однажды встретите в лесу человека, который не очень похож на человека, вы не пугайтесь. Если вы не сделаете ему ничего плохого, то и он не сделает вам ничего плохого. Только ни в коем случае не разговаривайте с ним на человеческом языке — он этого не любит.
Зато если у вас собой случайно будут шипучие таблетки — аспирин там или витамины какие-нибудь, оставьте, пожалуйста, несколько штук на пеньке. Он их потом побросает в реку и будет слушать, как они шипят — очень ему нравится этот звук. Никто в лесу так шипеть не умеет.
Армейское блюдо под названием «пиздопар»
Спиздить на кухне ведро картошки (порция на десять человек). Нарубить топором в лесу полведра подберёзовиков. Развести костёр, выложить на жестяной лист (загнуть плоскогубцами или кувалдой края) картошку, посолить, поставить на огонь. Масло не помешает, но можно обойтись и комбижиром, он же очень плохой маргарин. Когда картошка слегка, но не очень чрезмерно обуглится, добавить подберёзовики и тушить ещё десять минут.
Есть грязными руками.
Женщина
Александр Васильевич пошёл как-то в фотоателье, чтобы сфотографироваться на проездной билет. Сейчас ведь без фотографии уже и в трамвай не пускают — мало ли что, вдруг взорвёшь чего-нибудь.
Надел Александр Васильевич свой костюм, галстук и пошёл в одно ателье неподалёку от Сенного рынка.
В ателье на Александра Васильевича посмотрели как-то странно, но на него часто смотрели странно, так что он давно привык. Причесался он перед зеркалом, сел в кресло. Фотограф, как обычно, попросил его сесть в самую неудобную позу и сделать самое глупое лицо (так нужно для хорошей фотографии) и уже через две минуты показал Александру Васильевичу его фотографию на экране телевизора.
«Позвольте! — сказал Александр Васильевич (он был очень культурный человек), — Позвольте! Но ведь это женщина!»
На экране действительно была женщина, причём из таких женщин, которых Александр Васильевич всю жизнь не любил и даже опасался: до того добрая и приветливая, что понятно, что вот сейчас вцепится и разорвёт в клочья. С перманентом на голове.
«А вы чево, женщина, хотели? — грубо спросил фотограф. — Девочку, что ли?»
И захохотал. Тут только Александр Васильевич заметил, что фотограф был очень изрядно пьян.
Чтобы не спорить с грубым фотографом, Александр Васильевич заплатил за фотографии и побыстрее ушёл из неприятного ателье.
Погода на улице как раз испортилась — в Петербурге это обычное дело, но и настроение у Александра Васильевича сделалось хуже некуда, так что искать другое ателье ему уже совсем не хотелось. Поэтому он махнул рукой и пошёл к себе домой.
Дома он выпил чаю, потом достал из кармана фотографии той женщины и внимательно рассмотрел: ну до чего же неприятная! Выбросил фотографии в мусорное ведро и даже вынес это ведро в мусоропровод, но неприятное чувство всё равно осталось.
Ну да и ладно. Посмотрел Александр Васильевич несколько телепередач (теперь много стали показывать передач — сиди, да смотри) и лёг спать.
А утром у Александра Васильевича начался кошмар.
Пришёл он работу, чтобы там работать, а его не пускают! «Вы куда, — говорят, — женщина лезете? Чего тут забыли?» «Да какая я женщина?! — кричит Александр Васильевич (а он почти вообще никогда не кричал в своей жизни, даже когда был мальчиком). — Вы что тут — все с ума посходили? Я же Александр Васильевич! Я у вас десять лет работаю!» «Это вы, женщина, с ума посходили! — кричат ему в ответ. — Давайте, давайте отсюда! А не то сейчас милицию вызовем, в дурдом на Пряжку поедете!»
Выскочил Александр Васильевич с работы весь взъерошенный — ничего не понимает. Посмотрел на себя в витрине какого-то дорогого магазина: да нет же! Там всё тот же Александр Васильевич, только сильно помятый. И правда видно все с ума посходили.