Видение
Солнце наконец-то начало пригревать по-весеннему. Костя не упускал случая побалдеть, понежиться под ласковыми лучами светила. Он облюбовал себе небольшую прогалину невдалеке от схорона и блаженствовал сейчас на лапнике, прислонясь к стволу высохшей на корню ели, подставив лицо солнцу, довольно урча и впадая в лёгкую полудрёму. Хрустнула ветка. Костя приоткрыл один глаз и… похолодел. В следующее мгновенье от дрёмы не осталось и следа. Костя сильнее прижался к стволу ёлки, будто хотел спрятаться в нём, раствориться, самому стать деревом, лишь бы не видеть…
В двадцати метрах от него в густой тени леса стоял чернец. Звонарь. Костя сразу узнал его. Он так же молча отрешённо и укоризненно смотрел на своего палача. Потом поманил его пальцем к себе. Костя выхватил кинжал и, не вставая, метнул в монаха. Кинжал впился в ствол сосны, из-за которой выглянул Николенька.
- Эй, осторожнее! Своих перережешь.
- Где? Где монах? – ошалело лепетал Костя.
- Какой монах? – настороженно спросил Николенька. – ты, парень, на солнышке все рамсы попутал. Давай-ка в схорон. Оно надёжней, да и потише.
Всю неделю, пока жили в лесу, Николенька не переставал командовать. Костя пытался успокоить своё больное самолюбие тем, что команда находится в экстремальных условиях, максимально приближённых к военным и кому как не ему командовать группой в такой ситуации? Но червячок горделивой коськиной натуры нашёптывал разные пакостные и обидные словечки, спрашивал, «а не тебя ли Герман Агеев назначал руководителем группы?» всё это накапливалось горькой оскоминой, пока не прорвалось, как застарелый и надоевший гнойник.
- Что-то ты, парень, много себе позволяешь, - передразнил он Николеньку, начисто забыв о своих недавних видениях. – Запамятовал, кто за операцию отвечает? Мы уже неделю торчим здесь, хотя без лишних головных болей могли бы уйти лесом или сплавиться по реке. А сейчас, - Костя сделал многозначительную паузу, - я схожу в город, гляну что к чему. За неделю уже всё утихло.
Во время этой тирады ни один мускул не дрогнул на лице Николеньки, лишь глаза превратились в чёрные холодные провалы.
- По бабам соскучился, страдалец? – криво усмехнулся он.
Надо сказать, Костя остался верен себе и когда команда за две недели до Пасхи прибыла, дабы изучить место и подготовить пути отступления, Костя сразу же подцепил местную гейшу, для которой свеженький, да ещё столичный мужичок был просто находкой.
- А хоть бы и так, тебе-то что? – задиристо ответил он.
- Нет, ничего. Иди, если хочешь. Мы здесь обождём.
Костя вовсе не был уверен, что за неделю всё успокоилось и что их не ищут менты, но отступать не хотелось.
Круто повернувшись и бросив сквозь зубы:
- К вечеру вернусь, - Костя зашагал в направлении городка вовсе не думая возвращаться к вечеру, поскольку воспоминания о пышных объятиях своей новой подружки заслонили все давешние сомнения и тревоги. Николенька недобро посмотрел вслед и отправился к схорону. Когда две недели назад они бродили по окрестным лесам, то совершенно случайно наткнулись на естественную пещеру, образовавшуюся в крутом обрыве под корнями вывороченной сосны. Со стороны заметить схорон было практически невозможно, а протекающий по дну оврага чистый ручеёк окончательно рассеял все доводы «против». Тем более, что по инструкции им надлежало отсиживаться в лесу недели три-четыре пока утихнут страсти и пыл местной уголовки. Но Костя своей выходкой снова спутал все карты игрокам, только не знал он, что на этот счёт Николеньке были даны особые указания. Ввалившись в землянку, он вытащил из рюкзака миниатюрную полицейскую рацию:
- Пост три шестёрки, пост три шестёрки, как слышите? Приём.
- Бесполезно. До Москвы не достанет. Мощность маловата, - сказал с интересом наблюдавший за ним Сергей.
- А кто тебе сказал, что я Москву вызываю? Тут недалеко. Должны ответить.
Как бы в подтверждение рация кашлянула и металлическим ледяным тоном произнесла:
- Пост три шестёрки на связи. Приём.
- Говорит Рыцарь. Приступайте к выполнению пункта три. Он часа через два будет на месте. Одет в белый с чёрным рисунком свитер. Вооружён кинжалом. Как поняли? Приём.
- Вас понял. Приступаем к выполнению пункта три. Конец связи.
Пока Николенька прятал рацию, Сергей, наморщив лоб, пытался разобраться в услышанном.
- Так ведь у Кости белый с чёрным свитер? – полувопросительно-полуутвердительно произнёс он.
- Правильно. Этот шакал в город отправился к своей потаскухе. Завалить нас хочет. Ну ничего, в местной уголовке у нас тоже есть свои люди. Возьмут аккуратно. Он сам себе биографию выбрал. А пока менты с Костей валандаются, мы слиняем по-тихому.