========== - 12 - ==========
Не сказать, чтобы Эрик боялся ночных парижских улиц. Он трезво оценивал свои силы и понимал, что с четырьмя или пятью противниками одновременно справиться будет тяжело. Троих можно удержать на расстоянии, но придётся постараться, хотя если в руках будет шпага, то благополучный исход возможен. Поэтому, гуляя по ночному Парижу, он носил с собой оружие. Призрак хотел выглядеть беззащитным — в этом случае у него было преимущество перед ненаблюдательным или неумным противником. Выбор пал на кинжалы. Эрик не опасался организованных нападений, скорее его беспокоили случайные налёты грабителей, которые промышляли в ночную пору. Призрак был внимателен и предпочитал избегать опасных мест, где возможны потасовки или сомнительные беседы, что перерастали в драки со смертельным исходом. Эрик растворялся в ночи, словно бестелесный дух, едва заподозрив подобное, справедливо полагая, что бережённого, как говорится, и судьба бережёт. Призрак появлялся на улице вечером или ночью и обучился осторожности и внимательности — это была не трусость, а здравый смысл.
Часы на башне Люксембургского дворца пробили восемь вечера, солнце уже давно скрылось, когда Эрик направился в сторону улицы Лафайет. Он шёл вдоль домов, укрытых сумерками. Зимний вечер наступал стремительно и вскоре внутренности дворов, мимо которых он проходил, были уже слабо различимы. Ворота почти всюду были закрыты в ожидании ночного времени. Пошёл слабый снег, ветер взвихрил снежинки и швырнул горстью в лицо, заставив Эрика невольно зажмурить глаза. Колючие снежинки оставили мокрый след на маске, и в этот момент он был рад тому, что лицо его надёжно скрыто от непогоды.
Он шёл, погружённый в свои мысли, забыв на время о враждебности ночных улиц, — оттого всё и произошло. Он шёл и думал о ней. За две недели они не встретились ни разу. Эрик спросил Шарлотту, как зовут девушку, присматривавшую за её детьми, и тут же понял, что перешёл какую-то черту. Шарлотта рассердилась и попыталась скрыть неприязнь, которую вызвал в ней этот вопрос. Получилось у неё это не очень умело, но ответ она дала. Чем была вызвана такая реакция на простой вопрос, Эрик так и не понял.
Сработало острое чувство опасности, и Эрик метнулся в сторону за секунду до того, как из ближайшей подворотни на него прыгнул низкорослый враг. По всей вероятности он метил в шею, но не рассчитал возможностей своего роста и скорости движения. Эрик зашипел, почувствовав, как узкий стилет, разрывая дорогую ткань одежды, прочертил кровавую линию на его руке. В горячке он решил, что эта царапина не опасна, тем более, что его собственные ножи уже скользнули и удобно устроились в ладонях. Он отступил назад, стараясь прижаться спиной к стене дома, мимолётно удивившись, что грабитель, если только это был грабитель, не убежал, встретив сопротивление. Ночные налётчики так себя не ведут, а значит здесь и сейчас они стояли и ждали его,, а он вместо осторожности шёл и мечтал. Он окинул взглядом улицу — никого. Хотя Эрик и не был уверен, что обрадовался бы жандармам или пешеходам, но было бы спокойнее, если бы они появились хотя бы в отдалении. Это, возможно, спугнуло бы нападающих. Они не спешили приближаться, насторожённо наблюдая, незаметно и упорно оттесняли его в распахнутые ворота, в глубину двора, где стояла кромешная тьма. Отступая, Эрик понимал, что ещё немного и спина его останется незащищённой. Он пытался нападать сам, но противники — три человека — отбежав на безопасное расстояние, тут же возвращались назад и кружили вокруг, словно ждали кого-то. Царапина на руке напомнила о себе пульсирующей болью.
Противники не нападали, только всё упорнее теснили его в темноту двора. Эрик был в плаще — это затрудняло движение, и снять его он не мог — пришлось бы отвлечься, освободить одну руку, чтобы расстегнуть пуговицы. И вдруг события развернулись стремительно: Эрик, устав от бесцельного фехтования, чувствуя, что рука слушается его всё хуже, ринулся вперёд на ближайшего противника, вдали послышался звук шагов — к месту дуэли кто-то приближался, и в ту же секунду он почувствовал, как спину пронзает острая боль. Эрик отшатнулся назад, хватаясь за решётку ворот. Грабителей, как ветром сдуло. Шаги прохожего раздавались уже совсем близко, и Эрик возблагодарил небеса за то, что так своевременно послали ему помощь. Но в ту же минуту благодарность обернулась проклятием, потому что скорым шагом к нему приближался тот человек, которого он меньше всего желал сейчас видеть. Раньше — да, но не сейчас.
Девушка испуганно озиралась и явно спешила покинуть неприветливую улицу. Эрик затаился, сжав зубы. Но она вдруг остановилась, помедлила минуту и решительно направилась в его сторону. В полуобморочном состоянии он смотрел, как она спешно пересекает улицу и подходит всё ближе. Эрик держался, пытаясь побороть накатывающую дурноту, собирая силы, чтобы ответить ей как можно увереннее и спокойнее. Но упрямую девчонку не удовлетворили первые слова — она стала настаивать в своём желании помочь. Чтобы скорее прогнать её, он сказал ей что-то резко и грубо. Но это отняло у него последние силы…
***
Амина слабо вскрикнула, не удержав Эрика, упала сама едва не навзничь. Смертельно перепугавшись, она долго не могла выбраться из-под навалившегося мужчины. Эрик на её зов не откликался. Случайно прикоснувшись к его спине, она почувствовала рукой мокрое пятно. Это лишило её последних крупиц смелости и, едва выбравшись, она в панике бросилась бежать, не зная куда. Первой мыслью её было позвать кого-нибудь, но улица была пустынна. Тогда Амина вернулась и попыталась поднять Эрика. Хрупкой девушке это оказалось не под силу. Она метнулась в одну сторону, в другую. Эрик слабо шевельнулся и застонал.
— Вставайте же, вставайте, мсье Эрик, помогите мне, — громким шёпотом запричитала Амина, теребя его за плечо. — Я не могу поднять вас, вы слишком тяжёлый.
— Оставь, — пробормотал Эрик.
— Как я могу вас оставить, — Амина упала на колени рядом с распростёртым телом и снова коснулась его спины. Эрик дёрнулся, Амина заплакала от ужаса и бессилия.
Холодная земля привела Эрика в чувство, он попытался подняться, но рука подломилась, и он снова рухнул.
Помощь пришла внезапно.
— Встань, джаным*. Вставай, вставай, не сиди на холодной земле, — услышала Амина негромкий мужской голос и крепкая рука приподняла её за плечи и заставила встать на ноги.
— Амджа**, я… вот.
— Молчи. Помоги мне поднять его.
— Но куда… что мы будем делать?
— До квартиры твоей хозяйки отсюда недалеко, отведем его туда. Держи его под руку, ну же! Держи, держи, говорю, и не плачь! Не время сейчас. Наплачешься ещё.
Дариус с помощью Амины пристроил Эрика себе на спину и медленно направился к дому Шарлотты, остановился через несколько шагов:
— Шляпу его поищи, закатилась куда-то.
Амина быстро отыскала требуемое и в припрыжку припустилась за Дариусом.
— Как вы здесь оказались, амджа?
— Случайно, но теперь думаю и не случайно.
На длинный ответ дыхания не хватило. Амина тихонько всхлипывая, не решилась спрашивать что-то ещё. Она старалась, но помощи от неё было мало. С большим трудом втащили Эрика по лестнице и постучали в дверь.
Шарлотта попятилась, увидев на пороге поздних гостей, разглядев Эрика, безжизненно обвисшего на спине Дариуса, едва не лишилась чувств. Дариус распорядился быстро: Эрика отнесли в гостиную и уложили на диван лицом вниз.
— Дети спят? — отдышавшись, спросил Дариус. Шарлотта судорожно закивала. Перепуганные глаза её метались от Амины к Дариусу, от него к Эрику, который, казалось, даже не дышал. Она пыталась подобрать слова, чтобы спросить — что произошло, но горло пересохло.
— Хорошо, что спят. Джаным, — обратился Дариус к Амине, — бегом на улицу Риволи. Разбудишь господина Самира, расскажешь всё, поняла? Скажешь, что я пошёл за врачом. Скажи ему — пусть поспешит.
— Но как же… — залепетала Амина.
— Живее!
Амина моментально скрылась за дверью. Дариус наклонился к Эрику, прислушался к дыханию:
— Как бы поздно не было, — с беспокойством пробормотал он. Поднял взгляд на перепуганную, онемевшую Шарлотту, добавил — простите, мадам, ваш дом был ближе всего, мне пришлось воспользоваться вашим гостеприимством без разрешения. Но вы видите — у меня не было выбора. На улице он через полчаса замёрз бы насмерть. Я оставлю его здесь. Вернусь самое позднее через час. — голос Дариуса вдруг стал холодным и суровым. — Мадам, пусть он лежит так, как я его положил. Я запрещаю вам прикасаться к Эрику под страхом его смерти. Вы хорошо меня поняли, мадам? Не шевелить, не передвигать и — ни приведи аллах! — не снимать с него ничего. Лучше вам пойти и устроиться рядом с вашими детьми, чтобы, в случае если они проснуться, то не выбежали сюда и не испугались. Я бы оставил здесь Амину вам в помощь, но в два места быстро я не успею, а его нужно перевязать и до утра увезти отсюда. И то ещё, что скажет врач.