Набрав в легкие побольше воздуха, Сара взяла мальчика за руку и повела в больничную палату.
Может быть, все это ему снится?..
Должно быть, это всего лишь сон. Его пальцы сжались в крепкие кулаки.
Давным-давно Сезар выкинул Сару Пристли из своих мыслей. В течение долгих лет он не знал ничего об этой девушке. Она сама убила все чувства, которые он когда-то испытывал к ней.
То, что он пережил несколько минут назад, скорее всего, лишь продолжение ночного кошмара.
У нас с тобой родился сын.
Нет...
Это невозможно!
Ему срочно нужно сильное средство, чтобы снова выкинуть ее образ из своего сознания. В панике он потянулся к кнопке вызова медсестры, но не успел. Слегка дрожащий женский голос произнес:
— Милый, это твой папа.
Сезар резко повернулся к двери. Перед ним снова стояла она... с ребенком.
Мальчик.
Настоящий Фалкон.
Грустные серо-голубые глаза пристально смотрели на Сезара.
— Я не знал, что у тебя есть борода, пап. На фотографии ты совсем другой.
Увидев обескураженное выражение лица Сезара, Сара решила вмешаться:
— У твоего папы еще не было времени побриться. Возможно, поэтому он выглядит слегка унылым.
Напряжение в палате было таким сильным, что она почти потеряла смелость. Сара представить себе не могла, что знакомство произойдет при столь драматических обстоятельствах.
— Сезар, познакомься, это твой сын — Джин-Сезар Пристли де Фалкон, названный в честь тебя и твоего отца Джина-Луиса. В моем родном городке все его называют Джонни Пристли. Но возможно, твоя мать захочет называть его Джованни на итальянский манер. Мы проделали весь этот путь, чтобы сказать, что очень сожалеем о той аварии, но мы уверены: совсем скоро ты полностью поправишься и сможешь вернуться к привычной жизни.
— Ага, — вставил Джонни. Его взгляд ни на секунду не покидал лица отца. — Мы видели твою аварию по телевизору. Кто-то сообщил, что ты умер... — его голос задрожал, — но мама сказала, что это неправда. Она пообещала, что я смогу увидеть тебя.
Сезар был настолько поражен происходящим, что не мог произнести ни слова.
— Ты не можешь говорить? — с тревогой спросил Джонни.
Все еще в шоке, Сезар едва заметно покачал головой.
— Подойди поближе, — попросил он хриплым голосом.
Сара затаила дыхание, когда Джонни отпустил ее руку и медленно пошел к кровати. Сезар протянул к сыну сильные загорелые руки и усадил к себе на колени.
Они молча рассматривали друг друга. Оба были так увлечены, что напрочь забыли о ее присутствии.
Сезар словно увидел себя в детстве: такие же серо-голубые глаза, оливковая кожа, точеные аристократичные черты лица Фалконов.
— Это была страшная авария? — Дрожащий голос Джонни свидетельствовал о том, что мальчик едва сдерживает слезы.
Сезар откашлялся.
— Все произошло так быстро, что я даже не успел испугаться.
— На прошлой неделе я катался на велосипеде и врезался в пожарный столб.
— Больно ушибся? — спросил Сезар.
— Да. Видишь шрам? — Он поднял свою забинтованную коленку, чтобы показать отцу небольшой рубец. — Я плакал. И мой приятель Карсон сказал, что я плакса.
— Иногда очень трудно сдержаться.
— Но держу пари, что ты не плакал.
Желая сменить тему, Сара решила вмешаться:
— Милый, ты забыл, доктор запретил нам утомлять твоего папу. Сейчас мы должны позволить ему отдохнуть. Он не привык к посетителям.
— Но, мам...
— Джонни — мой сын, а не просто посетитель, — возразил Сезар свойственным ему властным тоном и погладил малыша по голове. — Кроме того, я совсем не устал.
— Видишь, мам? Папа хочет, чтобы мы остались.
Ее план вывести Сезара из состояния депрессии, кажется, удался. Но это всего лишь первый шаг. Как только она окажется наедине с Сезаром, он выплеснет на нее весь свой гнев. И у него есть на это полное право.
Сара не надеялась получить его прощение, ведь она столько лет скрывала от него существование сына. В то же время вряд ли он будет устраивать скандал на глазах у ребенка, который уже покорил его сердце.
Ее взгляд устремился на Сезара.
— Если ты не возражаешь, я съем что-нибудь? Мы уехали из гостиницы рано утром, и сейчас я очень голодна.
— Я тоже хочу есть, — пропищал Джонни. Сара протянула сыну тарелку с бутербродами.
Джонни поднял глаза на отца и протянул ему бутерброд.
— Держи, пап.
Сезару ничего не оставалось, как взять.
— Терпеть не могу больницы, — заявил Джонни. — А ты?
— Я тоже.
— Тебе еще долго придется находиться здесь?