Сегодня у нас вечеринка, в нашем прошлом - корпоратив, по встрече нового года.
К этому событию я заранее приготовила наряд – платье, доставшееся мне от мамы Оли. Она работала заведующей отделом готового платья в Центральном универмаге, где во время сталинградской битвы был пленен генерал Ф.Паулюс, который и подписал в том подвале капитуляцию от немецкого командования фронтом. Старинная архитектура.
Теперь это было роскошное отреставрированное здание и с такими же поставками продукции, как и везде в таких универмагах, но с некоторым дефицитом, который и расходился нужным и своим людям. А всё потому, что мало. Мне же она достала великолепное платье французской поставки из последней коллекции, как говорится: из чистой шерсти, приталенное, но трапецевидное, до колен, черного цвета, с белой кокеткой. Линия у горловины «лодочка», рукава три четверти. Такое же белое пятно с черной змеевиком застежкой у бедра - имитация овального кармана. Сидело на мне, как влитое, будто просто обволакивало по фигуре, подчеркивая мои выпуклые части. На ногах черные шпильки на высоченном каблуке с острыми носами, как было модно в то время.
Когда я впервые после прошлой жизни надела такие каблуки, то боялась ступить. Отвыкла. Теперь же бегала запросто. На таких шпильках были все мои туфли, да еще и на осенних сапогах. Только зимние купила на среднем утолщенном, боясь упасть. До сих пор боюсь, и с этим ничего не поделаешь – мозг не изменишь. А там хранится, даже такая мелочь. Но, увы! Дьявол кроется именно в мелочах! Тем более что настоящей, как в центре зимы здесь и не было, сплошь потепление и морозы. То плюс, то минус. С утра встаешь и не знаешь, что надевать: то ли легкое пальто, то ли дубленку. Так и с обувью. Сколько сломанных рук и ног знала моя мама Капа! У них как зима, так наплыв покалеченных. Так что я себя берегла. Кроме снега мог пойти и дождь. Холодный, ледяной. Бррр!
Сумку купила такую, в которую залазил бы мой японский складной зонтик – последний писк в Союзе, кроме «болоньи». Его мне и Жеке также презентовала мама Оля. Она вообще стала нашим поставщиком импорта. Кроме сына, конечно. А его девушка Лика вообще работала рядом с будущей свекровью. Так что я даже поставляла некоторые вещи и подруге. Особенно импортное белье. Она вообще по нему западала.
- Мне главное к телу, - вздыхала она, глядя на французские бюсты или трусики, в кружевах, с бантиками и в вышивке. – Еще бы денег побольше.
Но все равно брала. Занимала, но покупала. Вот что значит фобия. Я была, не сказать равнодушна, просто привыкла к хорошему белью еще с прошлой жизни, а теперь и вовсе обеспечена им. Так что оделась на вечер встречи нового года по всем позициям и сверху и снизу на все сто. Кроме всего парфюм «Клема» тоже французский. Не польский, как у многих. Могла и это себе позволить. Любили мои коллеги, прислонившись ко мне или слегка приобняв, вдыхать этот аромат.
- Как от тебя вкусно пахнет, Жанка! – говорили они мне, целуя в щеку или шею.
В нашей творческой среде такие необязательные ласки были в ходу. Вначале я шарахалась от таких поцелуев, потом привыкла и не обращала внимание, хотя слова были приятны.
Вечер удался на славу. Елка с игрушками и огнями, столики на четырех полностью сервированные шампанским, водкой, коньяками, салатами и фруктами. Давали и горячее, и пирожки, если кто хотел плотно поесть. Но в основном пили за окончание года, за достижения и за новые программы.
За нашим столом сидели мы с Галей, да еще двое из молодежки муж и жена. Она журналист он ассистент режиссера. Я знала их мельком, но ребята были отличные, веселые и без закидонов. Выпив шампанского, полусладкого как заказали (мы предварительно обговаривали свой стол), закусили салатом «оливье», как же без него, и танцевали. Музыка была самая-самая! Кто уж лучше наших спецов и звукооператоров может быть!
Конфетти, бенгальские огни и много смеха!
Меня приглашали постоянно. Я не отказывала. Очень хотелось отдаться юности, молодому телу. Я вообще и в той жизни любила и умела танцевать. Даже тут попыталась станцевать танго, как его училась делать с тем самым Колей, моим школьным партнером, но подходящего не нашла. Все мужчины либо плохо понимали мои желания, либо не могла выполнить даже простые движения. Они наступали мне на ноги, извинялись и, в конце концов, переходили на обычные шаркания под музыку.