— Опаньки! Да мы, оказывается, пришли в себя! — я нагнулся над ним, и он начал, отталкиваясь ногами от пола, отползать от меня в страхе.
До этого никто его не бил, и он не знал боли, а тут страшный бородатый урус с его пудовыми кулаками посмел ударить безнаказанно его, «Солнцеподобного», которого восхваляли все прекрасные гурии, его — самого умного в Халифате. И теперь он, как последняя свинья, валяется у его ног! Он потянулся к голенищу сафьянового сапога, чтобы выхватить свое последнее оружие. Чтобы убить и быть убитым самому, но его ждал жестокий облом, ножа не было, а была ехидная морда, которая наблюдала за его движениями.
— Так кто тебя послал, хан?
— Лучше убей, но я тебе ничего не скажу!
— Да нет, зачем я тебя буду убивать? Мы разденем тебя догола и зашьем в шкуру свиньи, только что убитой, а затем выложим вас на солнцепек, где она будет сжиматься при высыхании и сдавливать тебя, пока ты не умрешь. Очень плохая для мусульманина смерть, и ты не попадешь в рай, где много гурий! — я говорил и наблюдал за ним, видел, как бледнеет он, как капли пота выступили на его лице. Он боялся, он сильно боялся!
— Ты не посмеешь поступить так с ханом!
— О, еще как посмею! Кстати, сейчас мои бойцы освежовывают свинью, что была у нас на ладье! Так что кафтан тебе уже скоро будет готов! Василий! — я позвал своего денщика. — Василий, сходи, узнай, скоро они освежуют свинью, да пускай несут шкуру сюда! — подмигнул ему я, чтобы не видел хан.
— Будет исполнено, боярин! — он вышел и закрыл дверь.
— Ну, вот видишь, тебе осталось совсем мало времени, и никто не поможет, и никто не узнает о твоем подвиге. А все будут думать, что ты — бестолочь, угробила тумен. Говори, и я, возможно, отпущу тебя и твоих мурз, али беков, хрен вас разберет. Главное, чтобы вы подписали договор о мире и подчинении государю.
— Вас заказал ваш же боярин! Он сказал, что вы проплывете мимо с большим грузом золота, оружия и других ценностей.
— Кто он? Как выглядит? Что говорил дословно?
— Ты слишком нетерпелив, от того, что молод! Тебе легко все достается, и поэтому хочется все и сразу! А я и так тебе много сказал! Дальше думай сам! — и он с силой откинулся головой об острый угол стола, рассекая затылок, куда вмялась древесина вперемешку с костями черепа и мозгами.
Силен мужик! Я бы так не сумел! Но все же он дал направление, или же наоборот, сделал раскол в ближайшем окружении царя. Нет, все ж он, думаю, сказал правду, так как они знали и ждали именно нас. Как он быстро мог узнать? Голуби!!! Но у кого? Навряд ли у шпиона, наверняка у связного! Даже у нескольких, так как мы останавливались у нескольких деревень. Значит, надо искать! Искать, кто мог хоть на минуту исчезнуть с глаз остальных, кто заходил в кусты отливать и так далее! Кто, кто, и еще раз кто! Знать могли о маршруте только сотники и выше, да и кормчие, но он сказал, что это боярин! Боярином он мог и представиться! Хотя… Что он выигрывает? Допустим, захват добычи, татарам этого хватит! Остается оружие, а татарам просто незнакомое для них оружие неинтересно, и поэтому он остается один владельцем всего оружия, а это власть! А где власть, там и деньги, и слава! Значит, остается только одно — следить. Вызвал своих людей на стоянке со всех ладий, и рассказал, что у нас завелась крыса. Кто-то сдает весь наш маршрут, и поэтому, кто заметит что-то непонятное, не ординарное, тут же ко мне. Особенно, если это происходит от боярина, сотника или кормчего.
И вот через сутки, проплывая очередную деревню, мне доложили, что сотник со второй ладьи встал на нос и стал всматриваться, положив руку козырьком, в сторону деревни. Как только ее прошли, спустился обратно.
— И как часто он это делает? — спросил я агента.
— Да перед каждой деревней, которые мы проплывали!
— А он отлучается на привалах? — спросил я, ощущая нутром, что добыча — вот она! Как ощущает охотничья собака, что утка рядом, и она становится в стойку.
— Да как все, причалили и по кустам, кто отливать, кто «по-большому».
— А как он воевал? Храбро, али «в кустах» отсиживался?
— Да нет! Мужик нормальный, да и не было нынче стрельбы! Вот только раз и положили ребят у деревни в засаде! А так разве что шальная стрела прилетит.
— Молодец! Об нашем разговоре — молчок! Продолжай за ним наблюдать! Кто с ним общается? С кем он общается? — проинструктировал его я.