— Нет. Мы собираемся пойти выпить кофе, — я направляюсь в комнату за пальто и кошельком, а когда возвращаюсь в гостиную, Лесли все еще стоит в дверном проеме, накручивая свои короткие волосы на палец. Это неловко — смотреть, как она пожирает его глазами. Хотя я привыкла к этому. В отличие от самого Люка, который не прекращает смущаться из-за того, что приковывает к себе хищные женские взгляды, несмотря на то, что это случается довольно часто.
Я несусь мимо него в прихожую и шагаю вперед, не проверяя, следует ли он за мной. После всех наших встреч и неуклюжих, странных разговоров я все еще недостаточно хорошо его знаю, чтобы открыто показывать раздражение перед ним. Ему стоит принять тот факт, что мне нужно немного свободного пространства, поэтому нам придется уйти отсюда, если он хочет мне что-то рассказать.
— Эй, извини, ладно? Знаю, я все испортил. Эвери? Эвери! — Он хватает меня за руку и разворачивает к себе. Я сжимаю челюсти, чтобы не сказать того, о чем потом пожалею.
— Послушай, насчет… Я бы не стал этого делать, но мне нужно рассказать. Тебе следует быть в курсе. Я хотел рассказать еще тогда, когда вернулся в Брейквотер в сентябре, но ты уже уехала. Это важно.
Я все еще стою с пальто в руках, собираясь надеть его, потому что сильно дрожу, но слишком отвлечена на Люка, чтобы двигаться. Пребывая в гневе, делаю глубокий вдох и устремляю взгляд на свою обувь. Рука Люка на секунду касается моей, он берет пальто и накидывает мне на плечи.
— Уже ноябрь, Эвери. — шепчет он. — Ты подхватишь воспаление.
Я прихожу в себя, и у меня получается правильно просунуть руки в рукава.
— Ладно. Так что ты хочешь мне рассказать? Может, уже сделаешь это, чтобы я могла вернуться к учебе? У меня экзамены, я тебе говорила об этом вчера, помнишь?
— Давай зайдем, перекусим где-нибудь? Я только с дежурства, умираю от голода.
Я скрещиваю руки на груди и свирепо на него смотрю:
— Откуда ты узнал, где я живу?
— А ты как думаешь? Узнал у одной цыпочки в коридоре за пятьдесят баксов.
Еще одна причина, чтобы закатить глаза.
— Прекрасно. Теперь люди думают, что ко мне ходят случайные парни на пару часов.
— Эвери, черт.
От его дыхания идет пар, пока он говорит. Люк снова прячет руки в карманы, напрягая плечи от холода. Какая ирония, он без куртки, хотя только что выговаривал мне за то же самое.
Я встряхиваю головой и хмурюсь:
— Где твоя машина?
— Возле парка.
Он кивает головой в сторону и медленно идет по улице, убедившись, что я иду следом. Я сжимаю кулаки в карманах, желая развернуться и уйти. Но нет. Плетусь за ним, всю дорогу чувствуя бурю внутри.
***
Люк паркуется неподалеку от ресторана «У Розиты» и обходит свой «Форд Фастбэк» шестьдесят седьмого года, чтобы открыть мне дверь до того, как я сама это сделаю. Дорога до ресторана прошла в тишине. Было даже слишком тихо. Не знаю, о чем Люк хочет рассказать, но сейчас он на грани, как и я. Кажется, он правда думает, что это важно? У нас всего пара общих тем для разговора, и все они касаются Брейквотера. Я чертовски уверена, что не хочу говорить об этом городе, но Люк выглядит решительным. Он всегда был упрямым. И не слишком изменился со времен школы, если честно. Ну, может, стал немного выше и определенно взрослее, а в целом его двадцатитрехлетняя версия так же привлекательна, как и восемнадцатилетняя.
Я выхожу из машины, одаривая его благодарной улыбкой, и, уворачиваясь от него, подхожу к двери ресторана. Мы оба слегка вздыхаем, когда я открываю дверь, и взрыв горячего воздуха атакует нас теплой стеной. По крайней мере, морозный холод уже можно исключить из списка причин, по которым я чувствую себя неуютно.
Официантка в ортопедической обуви и с бейджиком «Добро пожаловать! Я — Рози!» провожает нас к столику с глупой улыбкой, которая говорит о том, что, скорее всего, она работает здесь много лет и уже даже не замечает, что улыбается. Она предлагает нам меню и винную карту, а затем удаляется.
— Будешь есть? — спрашивает Люк, листая меню.
— Думаю, да. — Я просматриваю меню, выбираю утку и тарелку равиоли, которые выглядят очень аппетитно, и убираю руки под стол. Люк берет мое меню и вместе со своим убирает на край стола, давая знак, что мы готовы сделать заказ. Я смотрю на него в ожидании, когда он что-нибудь скажет. Люк молчит, и это раздражает, так как именно он притащил меня сюда, в конце концов.