— Рад знакомству, господа, только у меня очень мало времени… Что вам угодно?
Пьер Леве говорил быстро, но смотрел внимательно. Невысокого роста, в прошлом — с густой шевелюрой, а теперь — с заметной лысиной, с ухоженными усами и бородой, одетый небрежно, но со вкусом. Поверх коричневого костюма на нём был фартук — видимо, он только что работал в книгопечатном зале, может, проверял работу помощников, а может, сам выполнял особо важный заказ… Заметив, что Анри вмиг оценил осанку месье Леве и его довольно дорогой костюм, Жан-Мишель укоризненно покачал головой — мол, хотя бы иногда ты, друг, мог бы и забыть о деньгах, о силе и слабости, а подумать, например, о книгах, о том, какую удивительную работу каждый день выполняет этот человек, стоящий сейчас перед нами… Впрочем, Жан-Мишель не высказал своих мыслей вслух, а его многозначительного взгляда Анри, как обычно, не заметил.
Анри показал Пьеру Леве книгу.
— Нам угодно познакомиться с мэтром Франсуа Вийоном. Вы знаете, где его найти?
— Даже если бы я знал, мой юный друг, я бы хорошенько подумал, прежде чем сообщать вам, где он живёт.
Анри вспыхнул, сверкнул глазами и сделал движение рукой, сразу выдавшее его привычку носить при себе кинжал, несмотря на настойчивые запреты закона, и хвататься за этот кинжал по малейшему поводу. Но месье Леве не удивился — похоже, он видал и не таких, даром что был книгоиздателем. Люди, имевшие дело с книгами, традиционно считались беспомощными в уличных потасовках, а Пьер Леве, похоже, был исключением из правила… Он сделал рукой жест, призывавший остыть и вложить в ножны все кинжалы, даже воображаемые.
— Не стоит так горячиться, месье, и не стоит принимать всё на свой счёт: это плохая привычка. Как только человек избавляется от неё, становится не мальчиком, но мужем… Впрочем, иные доживают до седины, оставаясь мальчиками, — это уже выбор судьбы и дело вкуса. Нет, тут дело совсем не в вас, месье… простите, как ваше имя?
— . Анри .
— О, вы часом не сын ли достопочтенного мастера-переплётчика ?
— Нет, мой отец занимается другим ремеслом, — ответил Анри, прожигая издателя Леве чёрными глазами.
— Уверен, что он такой же превосходный мастер своего дела, как … Нет, тут причина совсем не в вас. Мне самому, знаете ли, стоило немалого труда раздобыть рукопись мэтра Вийона, чтобы издать эту книгу! Эта книга — моя гордость! А судьба её автора — прятаться, даже если он чист перед законом.
— Но почему? — с искренним непониманием перебил Жан-Мишель. — От кого же тогда прятаться?
— Все мы прячемся, месье, — от кого-нибудь или от чего-нибудь… Месье Вийон — не просто поэт, понимаете ли, он не просто слагатель стихов.
— Я понимаю это! — с волнением поддержал Жан-Мишель. — Это великий поэт!
— Да, но кроме того… Если вы читали его книгу, вы должны понимать, что ему пришлось нелегко.
— Но… — начал Анри с напором.
— Я не знаю, где он, и не знаю, жив он или нет. Скорее всего, нет, — сказал Пьер Леве, и в его голосе отчётливо прозвучало: «Разговор окончен».
— Хорошо, — упрямо продолжал Анри. — Но откуда-то же вы взяли рукопись мэтра Вийона! Просто направьте нас, месье, к этому человеку.
— А могу я узнать, зачем вам нужен мэтр Вийон? — в глазах Пьера Леве заискрилась улыбка.
— Месье, вы не вправе… — начал Анри, но Жан-Мишель его прервал и заговорил спокойно, как всегда:
— Я прочитал сочинения мэтра Вийона, месье Леве, и захотел с ним познакомиться, чтобы поблагодарить его за талант, задать кое-какие вопросы, узнать его мнение о современной поэзии, а если очень повезёт, то и получить от мэтра Вийона совет… Согласитесь, в желании познакомиться с одним из лучших людей нашего времени нет ничего странного или удивительного!
— Понимаю и всецело одобряю такое желание, но боюсь, что ничем не смогу вам помочь.
— Тогда для чего вы задали этот вопрос, месье? — спросил Жан-Мишель, не скрывая разочарования.
— Мне это интересно как издателю. Мне важно знать, как люди воспринимают книги, которые я печатаю.
— Что ж, мы благодарим вас, месье, и сожалеем, что отняли у вас время, — произнёс Анри так вкрадчиво, что Жан-Мишель сразу понял: Анри что-то задумал. — Только, если позволите, ещё один вопрос.